Чигринцев слушал, слушал и, не выдержав, вдруг взорвался:
— А про совесть ты не слыхал? Может, у мужиков она и не пропала окончательно?
— Не читай мораль, много она кормит, твоя совесть, — грубо отбрил Леха. — Тебе просто в Москве, а здесь, в глухомани, кому я нужен? — Он закурил и отвернулся к окну.
— Не заводись, но песни твои до времени, вижу, что ты парень с головой, вот и думай!
— Ага! — Леха сказал жестко и упрямо, в его утверждении читался открытый вызов.
Наконец подкатила новенькая «девятка», из нее вылез вчерашний парень из ресторана с перстнем-печаткой. Бес, как понял Чигринцев. Поманил их пальцем, не дожидаясь, взбежал на крыльцо ГАИ.
В коридоре поднял на Волю пустые белесые глаза, ничем не показал, что узнал, протянул Руку:
— Деньги!
Воля выдал ему всю сумму.
— Твое дело — молчать, — обронил Бес и, грубо растолкав застывшую у кабинета очередь, вошел внутрь, как к себе домой.
Воля с Лехой последовали за ним — очередь не проронила ни слова.
За тяжелым канцелярским столом сидел укормленный майор. Маленькие, заплывшие глазки его впились во вчерашнего мужичка-просителя, добившегося наконец долгожданного приема.
— Я ясно сказал: пересдача! — вдруг заорал он на посетителя.
— Ну, Петр Порфирьевич, может, можно как-то… — замямлил тот.
— Все, разговор окончен, пить за рулем нечего, все — я сказал! — повышая голос к концу фразы, взревел начальник. Невысокий от природы колхозник еще как-то съежился, схватил со стола бумажки и бессловесно истаял, как провалился сквозь дверь. Майор запыхался, от крика на шею и щеки наползали свекольные пятна. — Надоело, нет, ты пойми, — пожаловался он вошедшему Бесу. — Ни хрена не хотят по-человечески! — Оторвал от кресла бабье широкозадое тело, привстал, поздоровался с ним за руку. — Что стряслось?
— Документы надо вернуть, Петр Порфирьевич, Доронин вчера отобрал. — Бес показал пальцем на Чигринцева.
— Выпимши небось? — Лицо начальника расплылось в торжествующей улыбке. — Девок небось катал?
Наученный Бесом, Воля молчал, только подался немного вперед.
— Смотри-ка, немой он у тебя или ученый? — Майор хихикнул. — Понимает: лишнее слово — рубль, да?
— Давай, Петр Порфирьевич, помоги — нам ехать надо, — сказал Бес нейтральным тоном и без стеснения, как в кассу платил, протянул майору деньги.
Тот деловито сгреб их в ящик стола, вмиг переменил тон на официальный:
— Как фамилия?
— Чигринцев.
Документы нашлись тут же, были возвращены с небольшой приличествующей случаю нотацией. Вся операция заняла от силы пять минут.
— А ты говоришь — Доронин… — протянул на прощание Бес. — Хрена б тебе хороший мужик помог, ясно? — На его широком крестьянском лице светилось столько превосходства и презрения, что Воля счел за благо промолчать.