— Кто он тут у вас? — полюбопытствовал Чигринцев, как только Бес отъехал; вряд ли крупный авторитет стал бы заниматься столь мизерным делом.
— Бес-то, так, на подхвате, — неохотно пояснил Леха. — Давай, художник, садись, довезу до гостиницы, так и быть.
Надо отдать ему должное — деньги он отрабатывал четко, ничего не упустил, но интерес к Воле потерял сразу, как решилось дело. Вместо «до свидания» на Волино «спасибо» сказал, что машина на стоянке в порядке, выдаст ее сменщик Васька, которого он упредит.
— Удачи, парень, тебе она пригодится, — пожелал ему Воля.
— Никому не помешает, — ответил Леха лаконично, как мог бы ответить, наверное, умудренный ветеран, и укатил.
Воля присел на вросшую в асфальт белокаменную тумбу около гостиницы, старую, как сам городок. Смотрел вслед исчезнувшей желтенькой легковушке.
«Любил всяко-разно, а теперь отказывается», — почему-то всплыло в памяти. Чуть поодаль текли машины, мелкий люд шарил по магазинам. Он задрал голову, уставился в одну, кажется, произвольно выбранную точку. Давно не латанная мостовая была что булыжная из прошлого века, грузовики громыхали на ней, как немазаные телеги. Не хватало колокольного звона и стаи галок над крестом аляповатого, забранного в леса кафедрального купеческого собора. Недавно вызолоченный крест сиял в чистом небе. Что до звона — просто было ему не время, колокола чернели в пролетах побеленной летом колокольни. На верхнем ярусе лесов он различил бородатого мужика, тот тоже печально глядел куда-то вдаль.
9
Валентин прикатил с небольшим опозданием. Привез рыжему старые костыли, и тот, выспавшийся, словно ничего вчера не случилось, бодро заковылял на них вниз по лестнице.
Деловой практицизм Николая был сейчас Чигринцеву неприятен. Рыжий запросто простился с незнакомой администраторшей, передал нежный привет Раисе с Наденькой. Женщина в окошке понимающе выдержала паузу, кивнула на прощанье. Поставив в этом деле точку, Николай принялся обсуждать с Валентином предстоящий ремонт — левой работы в деревне случалось немного, приварок к нищенской колхозной зарплате расценивался им как подарок небес.
На стоянке они облазали «жигуленок», Валентин заглянул в двигатель, пощупал стойки, постучал по крыше и весело заявил Воле, что надо делать дело, мол, черт с ним, с рублем, только плати, начальник!
Все, к счастью, решили за него, но от такой удачи было как-то не по себе. Мужики уже вычисляли, прикидывали, сыпали терминами, именами: кто покрасит, кто продаст крылья, — Волю это мало интересовало. Он и сам дивился своему состоянию: снова с неимоверной силой завертелись перед глазами кусты, понеслись навстречу, как наяву предстала перевернутая навзничь машина, внутри салона тихо плескалась на лобовом стекле вода.