— Приказ командира. В связи с последними событиями приказано удвоить внимание и сообщать эфенди обо всех ваших перемещениях на случай непредвиденных обстоятельств.
— Замечательно. Сообщим. Я даже лично сообщу.
Вот прям через пару минут и сообщу. А так же спрошу, с чего бы такой ажиотаж? Чего я не знаю? Не думаю, что эти действия связаны со статьями в инфосети, слишком глупо, наверняка есть что-то еще. И это что-то я знать просто обязана.
Вот и дошли.
Я с предвкушением подошла к темной закрытой двери и остановилась, в ожидании уставившись на таурианцев. Перед дверью стояла парочка бодигардов явно не из моей охраны, усиленно охранявшая заинтересовавший меня объект. Огромные мужики грозно оглядели меня, и… не сдвинулись с места.
— Отошли в сторону, — приподняв подбородок, показала глазами, куда именно они должны были отойти.
Охрана не сдвинулась с места, лишь нахмурилась, синхронно, а правый решил отличиться и пояснить расстановку сил:
— Приказ эфенди Дастан. Никого не пропускать.
— Совсем никого? — нахмурилась уже я, и сделала маленький шажок вперед. Бодигарды напряглись, одним глазом косясь на меня, вторым на мою охрану, сделавшую за мной такой же маленький шажок.
— Прошу прощения, светлейшая. Приказ эфенди Дастан. Никого не пропускать.
Чужая охрана встала стеной, заграждая малейший доступ к двери. К моей двери в моем доме.
— Значит никого? — палец поднялся и уже знакомо ткнулся в затянутую темной материей грудь. Мужчина сглотнул, отрицательно мотнул головой и уставился куда-то вдаль поверх моей головы.
Я усилила нажим и провела ногтем вниз, распарывая ткань.
А в этом что-то есть, что-то такое… м-м-м… Я не могла подобрать слов и заворожено смотрела, как на ткани появляются темные пятнышки крови.
Становлюсь садисткой? Кошмар, хотя с такой жизнью станешь не только садисткой.
— Светлейшая? — я резко подняла ладонь вверх, призывая к молчанию, а потом поймала темный, напряженный взгляд бодигарда.
— Вы осознаете, кого не пускаете?
Мужчина молчал, играя желваками и старался не смотреть на меня. зато ответил второй:
— Прошу прощения, светлейшая рэу Рьед. Приказ эфенди Дастан…
— Хватит! — прошипела, полоснув взглядом по охраннику, заставив того замолчать.
Пальцы непроизвольно сжались в кулак, собирая темную ткань и еще сильнее царапая кожу мужчины. Злость бурлила в крови, разнося по телу жар и жажду действия. Красная пелена застилала глаза, подталкивая к безумству.
Когти впились в кожу, вспарывая живые ткани, не обращая внимания на непроизвольный вздох, вырвавшийся из груди таурианца, я потянула его на себя, цепляясь за кожу, за мышцы, за ткань.