На стенах радостно закричали, а орда откликнулась негодующим воплем. Из монгольского стана посыпались стрелы, к счастью, пока со значительным недолётом, но больше испытывать судьбу не стоило. Демин стремглав понёсся к воротом, надеясь, что и бог не выдаст, и свинья, как водится, не съест.
Павленко и Михайло взяли его в клещи, прикрывая, и с таким эскортом он оказался внутри города. Отдав поводья первому подвернувшемуся дружиннику, спрыгнул с коня. Навстречу уже бежал донельзя озабоченный Ермила.
– Княже, как так! Тебя же чуть живота не лишили! – закачал головой он. – Случись что – кто город оборонять будет?
– Да и с послами неаккуратно получилось, – хмыкнул вынырнувший откуда-то Морошкин.
– На послов плевать! Сами виноваты. А вот с князем Василием я бы поговорил. На кой леший его на стены понесло, голую жопу татарам показывать?!
– Ты, князь, Василия не суди. Правильно отрок поступил. Хорошего от переговоров с мунгалами не получится. Пусть нехристи сразу видят, что их ждёт, – рассудил Ермила.
– Правильно, говоришь… А если бы зацепили его? Что бы я матери его тогда сказал, княгине вашей? – вызверился Демин. – И вы хороши: почему не уследили?
– Моя вина. Я не уследил. Казни, княже, – склонил голову Ермила.
– Ага, а на стенах кто стоять будет? Адмирал Иван Фёдорович Крузенштерн – человек и пароход?! Ладно, вечером разберёмся, – махнул рукой майор, понимая, что начинать неприятный разговор придётся в обществе Феодосьи.
– И что теперь делать? – спросил козельский воевода, убедившись, что гроза миновала.
– Ждать. Сегодня монголы не попрут. Понимают, что с наскоку город не взять. А вот завтра-послезавтра начнётся, – убеждённо сказал Демин.
– Плохо ты, княже, мунгал знаешь, – вмешался Ермила. – Не любят они города приступом брать. Всегда с хитрости зачинают, с посылов. Станут торговаться, чтобы мы им сами ворота открыли.
– Что, даже после сегодняшнего? – удивился майор.
– Эка невидаль! Думаешь, то были первые послы, коих на переговорах живота лишили? У мунгалов, конечно, особа посла священна, но попривыкли они, что в наших землях ихних переговорщиков режут. Может, вели бы себя поприличнее, так и не резали бы? Ну, энтих прирезали, других найдут. Я думаю: мунгалы нарочно таких послов шлют, чтобы были понаглее да понастырнее.
– Башкой рисковать? – недоверчиво протянул Демин.
Понятное дело, провоцируя русских на убийство посла, монголы получают нешуточные дивиденды – повод для взятия города. Ну, как толпа гопников на улице, которые не сразу начинают бить прохожего. А поначалу поизмываются, пытаясь найти «достойный» повод для драки, типа: а чего ты не в шляпе?