Оно и так немножко растаяло, когда он пошел прочь, то и дело одергивая рукава нового костюма, в котором явно чувствовал себя крайне неловко.
– О’кей, следующая машина, – объявила леди Брайс. – Приглашаются все, кто носит фамилию Шрив, и даже вы, месье французский принц.
– Есть, мэм, – ответил Арен, взяв Камиллу за руку.
– Идлин – первая, за ней – Нина и Джози. Остальные члены семьи – после них. А я поеду в следующей машине.
Однако папа был с этим категорически не согласен.
– Брайс, вы должны ехать с нами, – заявил он.
– Совершенно точно, – поддержала его мама. – В лимузине полно места, а на вас держится вся церемония.
– По-моему, это не вполне уместно, – смутилась леди Брайс.
Нина, задумчиво склонив голову, сказала:
– За те десять минут, что займет поездка, все может пойти наперекосяк.
– Да и вообще, мы с Ниной тоже не слишком похожи на сестер, – добавила я. – Оставайтесь с нами.
Она надула губы, эта идея ее явно не слишком вдохновляла.
– Ну ладно. Поехали.
Мы забрались в лимузин, причем мое платье заняло столько места, что хватило бы на троих. Мы смеялись, наступая друг дружке на ноги, и вся эта история с рассадкой по машинам начинала становиться даже забавной. Я вдохнула полной грудью. Ведь мне предстояло сказать всего несколько слов и дать обещание, которое в глубине души я уже давным-давно дала. Я посмотрела на маму. Она заговорщицки мне подмигнула, и я сразу успокоилась.
Итак, я торжественно шла по проходу церкви, а Джози и Нина несли шлейф моей мантии, чтобы он не волочился по полу. Я шла и смотрела на королевское кольцо со сверкающим крестом Иллеа в центре. Папа, передоверивший мне свои полномочия, был вполне доволен моими успехами. Оставалось лишь узаконить передачу власти.
Я ловила взгляды окружающих меня людей, пытаясь передать им свою благодарность. Остановившись перед алтарем, я преклонила колени на маленькую скамеечку, чувствуя тяжесть длинной мантии. Епископ взял церемониальную корону и поднял над моей головой:
– Готова ли ты, Идлин Шрив, принести присягу?
– Готова.
– Клянешься ли ты стоять на страже законов и чести Иллеа до конца своих дней и управлять своим народом согласно его обычаям и традициям?
– Клянусь.
– Клянешься ли ты защищать интересы Иллеа как в своем отечестве, так и за его рубежами?
– Клянусь.
– И клянешься ли ты использовать свою власть во имя милосердия и справедливости для жителей Иллеа?
– Клянусь.
Что ж, по-моему, вполне правомерно, что клятва верности стране требовала четырех утвердительных ответов, а клятва верности другому человеку – только одного. После того как я произнесла последнее слово, епископ водрузил корону мне на голову. Я встала и повернулась лицом к своим подданным, шлейф мантии красивыми складками лег вокруг моих ног. Епископ вложил мне в левую руку скипетр, а в правую – державу.