Таким национальным бедствием стал разгром при Каннах в 216 году до н. э. Разумеется, раздались голоса, что причину поражения надо искать не на поле боя, а в самом Риме, где завелась гниль. И две весталки, без всякого разбирательства, были объявлены виновными в поражении. В конце II века до н. э. вся коллегия погрязла в разврате; в 114 году верховные жрецы провели расследование и осудили одну из весталок; на следующий год, по приказу трибуна Педукея, обвинившего жрецов в пристрастности, светский суд вновь рассмотрел это дело и осудил двух весталок, которые в прошлом году были признаны невиновными. Домициан в указах от 83 и 90 годов н. э. признал, что коллегия погрязла в грехах, и ни его отец, ни брат не смогли исправить положение.
Бывали времена, когда даже невинные весталки испытывали страх. Люди считали, что разврат распространился столь широко потому, что священный огонь погас, или потому, что одежды и манеры весталок стали легкомысленными; в другие времена весталки становились жертвами политических интриг. В исторических книгах Рима находим интересные рассказы о том, что в далеком прошлом некоторые весталки были обвинены в самых невероятных преступлениях, а потом выяснялось, что эти обвинения – ложные. Весталку по имени Эмилия заподозрили в недостойном поведении из-за того, что по ее небрежности якобы огонь погас. Она стала молиться Весте и бросила кусок полотна на холодные угли. Неожиданно эти камни озарились чудесным сиянием – и все убедились, что она ни в чем не виновата. Другая весталка, Туцция, в аналогичных условиях доказала свою невиновность, принеся из Тибра полное решето воды, не пролив при этом ни капли.
В 73 году до н. э. весталку Фабию, сводную сестру Цицероновой жены Теренции, обвинили в том, что она уступила домогательствам Катилины, а Лицинию в том, что она отдалась своему кузену, знаменитому Крассу. Обе были оправданы. Не было никаких причин обвинять в грехе первую, а вторую – и подавно. Да, Красс пробыл некоторое время наедине с кузиной; но он собирался купить у нее участок земли и уговаривал продать его подешевле.
Однажды верховные жрецы вынесли обвинение весталке, которую оговорил ее раб. Эту женщину, подозреваемую в страшном преступлении, на время отстранили от обязанностей и запретили общаться с ее рабами – ибо против нее было выдвинуто обвинение в инцесте. А обвинение в инцесте, наряду с государственной изменой, считалось тем случаем, когда раба дозволялось пытать, чтобы он дал показания против своего владельца. После этого она предстала перед судом жрецов.