В ППД батальона также поступила информация, что так же погиб замкомроты ст. л-т Саввин В.И. Его вместе с Виктором Головко «вертушками» отправили на Кабул. Последний путь: госпиталь — морг.
Печальное известие дошло до разведчиков родной 2-й роты. Командир 424 РГ в это время стоял у каптерки (палатка старшины роты). Слезы начали накатываться на глаза. Спазм подошел к горлу, пошли первые похлипыва-ния. Все напряжение, которое накопилось у лейтенанта за всю его непродолжительную службу в Афганистане, перешло в молчаливое рыдание (это был уже второй погибший офицер роты, это не просто боевой товарищ, а воинский брат, «крещенный» на поле боя).
Старшина Леня Сапронов взял лейтенанта за рукав и потащил в каптерку. Из термоса кружкой зачерпнул какой-то жидкости и сунул лейтенанту под нос: «Пей!» Командир группы молча залпом выпил всю кружку. Брага медленно начала расходиться по крови, выводя командира из столь необычного состояния. Лейтенант обмяк, сел на табуретку в каптерке. Старший прапорщик налил вторую кружку…
Вечером в комнате замкомроты Саввина собрались его сослуживцы, чтобы помянуть Василия. Пришли офицеры и женщины батальона, принесли фотографию замком-бата Виктора Головко. На стене висела маленькая «рамка» (отрезанный кусок ватмана) с фотографией В.И. Саввина и описанием его подвигов. Рядом с ней расположили фотографию Виктора Головко.
…Утро следующего дня было солнечным, но не радостным. Отряд поднимался по своему распорядку дня. На душе будто «кошки скребли». Ничего не хотелось делать. И тут… из ЦБУ донеслись радостные крики: «Васька живой!» Командир РГ-424 пошел на ЦБУ узнать, что за информация гуляет по батальону. Радости не было предела! Ваську мы похоронили, но оказалось, что он был контуженный, лежал и ничего не соображал. Кровь текла из щеки, второй осколок вырвал на бицепсе кусок мяса. Васька был весь в крови. Первоначально подумали, что он погиб… Но не тут-то было… Его госпитализировали.
Не прошло и месяца — Василий Саввин вернулся в свой батальон для дальнейшего прохождения службы. Жизнь продолжалась… А «рамку» с фотографией, где черная полоса наискосок, пришлось подарить Васе на память (стилистика автора сохранена).
Тренировки проводились жестко и даже беспощадно. Удары должны были наноситься в полную силу, блоки — ставиться соответственно. Это было больно. Иногда очень больно, но мы терпели. Наши добровольные инструкторы за этим следили строго.
Постепенно число желающих глубоко постигнуть тайны восточных единоборств уменьшалось, и к четвертому курсу остался, кажется, только Юра Козлов. Однако каждый из нас в той или иной степени овладел элементарными приемами, а главное, мы перестали бояться драки и, как бы это пафосно ни звучало, рукопашной схватки. Многие продолжали заниматься этим самостоятельно.