– Что случилось? – Премьер-министр остановился рядом с ней, в замешательстве наморщив лоб. – С принцем все в порядке? Он выглядел не очень хорошо.
– Я не знаю, – ответила Серафия. Она не собиралась рассказывать ни ему, ни кому-либо из окруживших ее журналистов, что у Габриэля клаустрофобия. Иначе это будет выглядеть так, словно она намеренно пытается подставить его. Он сам должен был сказать это. Объясни он все вежливо – и можно было бы избежать неловкой ситуации. Вместо этого он сбежал, как будто на него устроили засаду.
При этой мысли у Серафии неприятно засосало под ложечкой. Габриэль правда считает, что она делает именно это? Она всего лишь недосмотрела, но если вспомнить другие проблемы, которые возникали у них на последней неделе, – неужели похоже на саботаж? Он не может верить, что она поступила бы с ним так. Габриэль ведь не воспринял ту статью всерьез.
Или все-таки?..
Серафия боялась, что он начал подозревать ее. Тот взгляд о многом говорил. Серафия все испортила. Она не хотела, но разрушила отношения с Габриэлем прежде, чем они начались.
Хотя водитель сразу же отвез Габриэля в Плайя-дель-Онда, Гектор уже ждал его. Судя по суровому лицу пресс-секретаря, новости об инциденте на нефтяной вышке уже достигли особняка. Габриэль просто хотел снять галстук, налить себе стакан виски и расслабиться, но Гектор мешал этому плану.
– Где Серафия? – спросил он, когда Габриэль промчался мимо.
– Не знаю. Я оставил ее на нефтяной платформе.
Гектор задумчиво усмехнулся и последовал за ним в гостиную. Габриэль налил виски и, сорвав галстук, упал на диван.
– А что?
– Ну, я хотел поговорить с вами наедине о тех слухах. Я обеспокоен тем, что семья Эспина, возможно, пытается сорвать вашу коронацию.
Габриэлю надоело это слушать.
– Мы это уже обсуждали.
– Да, но до того, как мне позвонил премьер-министр и сообщил, что сегодня произошло. Он беспокоится за вас. Он также слышал об инциденте на винодельне.
Отлично. Теперь они говорят о проблемах будущего короля за его спиной.
– Мне не очень хорошо в небольших помещениях, – объяснил Габриэль. – Когда у меня начинается приступ паники, мне хочется сбежать. Я знаю, что слишком остро реагирую, но в такие моменты я просто должен вырваться из ситуации. Это постоянное давление – вести себя с достоинством, быть все время идеальным – делает все только хуже, потому что я пытаюсь бороться с собой, но ничего не получается. И я чувствую себя дураком.
Гектор внимательно слушал.
– Я позабочусь о том, чтобы в будущем таких проблем на возникало. В свою очередь, прошу вас говорить, когда вам становится неуютно, чтобы не устраивать скандала. Серафия знает о вашей клаустрофобии?