– Надеюсь, что нет, сержант, – сказал Пуаро. И посмотрел на меня с тоской в глазах. Я понял, чего он хочет: чтобы я продолжал разговор. Здесь я мог справиться и в одиночку. Ни интуиция, ни оригинальность мышления тут были ни к чему: все, что от меня требовалось, – это твердо придерживаться очевидных фактов.
– Вы совершаете большую ошибку, – обратился я к хранителям покоя. – Во-первых, вы полагаете, что тот, кто набросился на Скотчера с дубинкой, и тот, кто его отравил, – одно лицо, но нет никаких причин придерживаться такого мнения. В столь неординарном случае, как этот, невозможно вообще ничего предположить, не зная заранее мотива – или даже мотивов, если на то пошло. Зачем кому-то убивать Скотчера? И зачем ему хотеть, чтобы причиной смерти считали удары, нанесенные дубинкой по голове, а не яд? Исходя из этого, можно предположить, что мы говорим о двух разных людях. Я бы даже рискнул утверждать это! А что до вашего заявления, О’Двайер, о том, что никого, кроме Клаудии Плейфорд, не застали на месте преступления с дубинкой в руках, то и его можно оспорить, причем совсем с другой точки зрения!
– Вот послушайте: никого больше не обвинили в избиении Скотчера и не застали за этим действием. Это означает лишь одно: остальные либо принимали в нем участие, либо нет. Однако мы знаем, что версия, по которой это сделала Клаудия Плейфорд, полна несоответствий. Скотчер не мог умолять пощадить его; он был уже мертв. Если Софи говорит правду, то как Клаудия Плейфорд могла оказаться на площадке, где ее видели остальные, если никто не видел, как она бежала по лестнице наверх? И почему на белом пеньюаре, в котором Клаудия, по словам Софи, избивала Скотчера, нет ни капли крови?
Я сделал паузу, чтобы перевести дух, и продолжил:
– Джентльмены, Клаудия Плейфорд – единственный персонаж в истории об убийстве Скотчера дубинкой, в истории, которая, как мы знаем, от начала до конца шита белыми нитками. Разве для вас не очевидно, что именно поэтому она меньше чем кто-либо подходит на роль убийцы?
– Кэтчпул прав, джентльмены, – торжественно подтвердил Пуаро. – Прошу вас, не производите этого ареста. Мне уже известно гораздо больше, чем перед дознанием, – серые клеточки Пуаро, они не бездельничают! – и все же картина еще не полна. Я должен предпринять путешествие в Англию. Есть люди, с которыми мне необходимо побеседовать – и Кэтчпулу тоже. Он будет задавать вопросы тем, кто остается здесь, в Лиллиоуке.
– Когда я снова вернусь в Клонакилти, то, если удача будет на моей стороне, я буду знать все. Прошу вас, инспектор… дайте мне всего несколько дней, и никого не арестовывайте до моего возвращения. Любое действие, совершенное без серьезных на то оснований, может привести к катастрофе.