Жаль, нет способа послушать, как это произносится. Но и по транскрипции Эйхгорн смог составить общее представление. Судя по ней, среди земных языков имнийский больше всего похож на гавайский – очень певучий, протяжный, а в алфавите всего пятнадцать букв, причем восемь из них – гласные.
– Шесть лет назад я однажды говорил с имнием, – поведал Эйхгорну один из сфинксов. – Он разгадал мою загадку, но думал над ней непозволительно долго. Если все они таковы, мне жаль этих существ.
– Что это была за загадка? – полюбопытствовал Эйхгорн.
– Элементарнейшая. В мешочке лежит восемнадцать изумрудных запонок и восемнадцать рубиновых. В мешочек нельзя заглянуть, но можно просунуть руку. Сколько нужно вытащить запонок, чтобы точно получить сочетающуюся пару?
– Три, – пожал плечами Эйхгорн.
– Легко, правда? – фыркнул сфинкс. – Одна из самых простых у меня. А он думал минут десять.
Более трех суток Эйхгорн провел в Библиограде, не видя дневного света. А когда наконец вышел… то тоже его не увидел. Алатус за это время сдвинулся на сотни километров к востоку и закрыл небосвод полностью, не оставив ни единой щелочки.
Началось то, что в Озирии именовали Долгой Ночью.
Этот период здесь не любили. Жители экваториальных широт, озирцы привыкли купаться в солнечных лучах, но раз в три года им приходилось подолгу сидеть в темноте и мерзнуть. Алатус проползал над островом очень медленно, и за это время под ним успевало ощутимо похолодать.
Тьма наступила кромешная, рассеиваемая только факелами и свечами. Солнце, луна и звезды скрылись за Алатусом, как за громадной крышей. Динамо-фонарик Эйхгорна присоединился к общему хороводу огоньков – прохожие вышагивали тихо и печально, точно призраки. Этот погруженный во мрак Гнозиат нисколько не походил на тот веселый и залитый светом, что предстал перед Эйхгорном всего пять дней назад.
Еще в Библиограде Эйхгорн узнал, что на юге Озирии Долгая Ночь длится десять дней, на севере – двенадцать, а над самим Гнозиатом – одиннадцать. Однако продолжительнее всего Долгая Ночь точно на экваторе – целых семнадцать дней. Кроме того известно, что Алатус движется по одной и той же траектории и всегда появляется через каждые три года и четыре дня.
Длину окружности Парифата Эйхгорн уже вычислил – без малого сто шестьдесят тысяч километров. Нетрудно подсчитать, что если за три года Алатус огибает всю планету, то за сутки он пролетает около ста пятидесяти километров, а его средняя скорость – шесть километров в час. Следовательно, его диаметр – около двух с половиной тысяч километров. Действительно, настоящий летающий континент – пусть и очень маленький, примерно с Австралию.