– Вы тоже плывете с нами? – спросил я не без надежды, поскольку за время нашего недолгого знакомства начал считать его моим благодетелем и даже другом, ведь он уже трижды помог мне в этот день.
– Я? – удивился он и, усмехнувшись, покачал головой: – Нет-нет, мой мальчик. Боюсь, в настоящее время у меня и в Англии забот предостаточно. Сколь ни привлекает меня мысль о полной приключений жизни, мне, увы, придется воздержаться от приятностей этого плавания, попрощаться с вами и пожелать вам bonne chance[2].
Уж и не знаю, почему он считал необходимым изъясняться в подобной манере. Если бы такие изысканные словеса срывались с чьих-то еще губ, меня бы, пожалуй, стошнило, но тут казалось, что простые слова и выражения проживают на одном конце света, а он на другом. Мне хотелось придумать ответ столь же замысловатый и умственный, но, прежде чем мой мозг сладил с моими губами, мистер Зелес снова заболботал. Так уж оно водится у джентльменов вроде него. Молчание своих слушателей они принимают за призыв к исполнению новой арии.
– «Баунти» не самый великолепный корабль, какой я когда-либо видел, – с сомнением сообщил он, хмурясь и поглаживая усы. – Однако он хорош, это могу сказать определенно. И сможет доставить вас до места целыми и невредимыми. Сэр Джозеф позаботился о его крепости, будьте уверены.
– Главное, чтобы он ко дну не пошел, остальное меня не волнует, – ответил я, не знавший, да и не желавший знать, кто таков сэр Джозеф.
Вот тут мистер Зелес наставил на меня бусины своих глаз и снова покачал головой.
– Не вздумайте сказать такое на борту, мой мальчик, – серьезно посоветовал он. – Моряки – люди со странностями. Суеверий у них поболее, чем у древних греков и римлян вместе взятых, и смею сказать, вам предстоит увидеть во время плавания внутренности далеко не одного упавшего на палубу альбатроса – их будут изучать на предмет предсказания погоды. Замечания вроде этого могут обратить ваших новых товарищей во врагов самых удивительных. Помните об этом и ведите себя поумнее.
Я, разумеется, кивнул, однако поневоле подумал: что же это за чудная компания, если услыхав, как простой паренек высказывает свои мысли, она решает, что вот-вот наступит конец ее дурацкого света? Тем не менее мне хватило ума сообразить, что мистер Зелес повидал на своем веку гораздо больше моего, а потому я намотал на ус его слова и велел себе во время плавания держать язык на привязи.
Мы постояли еще несколько минут, и я все смотрел, как по сходням да по палубе снуют люди, и с такой быстротой, точно в заднице каждого пылает костер; они тянули за какие-то веревки, крепя узлами не-знаю-что, а я подумал: не сбежать ли мне прямо сию минуту, не выскользнуть ли из лап французского джентльмена, не припуститься ли по одной из боковых улочек, где я наверняка смогу увильнуть от него, коли он попробует меня нагнать (в чем я сильно сомневался)? Я глянул влево, вправо и совсем уж собрался дать стрекача, но тут рука мистера Зелеса, как будто прочитавшего эти мысли, ущемила мою ключицу и подтолкнула туда, где ожидала меня судьба.