– Там еще лешие пакостили, и два силена прибегали из соседнего леса, – робко вставил второй сатир.
– Ну, я и с тех спрошу, как подобает. Вы за себя отвечайте.
– А что нимфы? Если новенькие, то нечего было голышом на ручье белье полоскать… Они наклоняются, а нам что делать?
– Вас не спросили, чем им у ручья заниматься!
– А менады и сами лезут! – снова возразил сатир.
– Конечно, лезут, – подхватил его товарищ. – Скажи, Матис, мы просто шли, а они разлеглись на поляне, груди выставили, ноги былые раскинули. А мы что, железные? А про наяд и говорить нечего. Они нас домогаются постоянно. То в воде их ублажай, то на сушу вылазят. Они и волосы сами путают…
– Сами путают, сами себя к корягам привязывают. Так? Ага, вас послушать, господа, так вы прямо – ангелы, херувимы небесные. Может, не там обитаете? Может, вас в другую сторону отправить?! – грозно спросил Виктор.
– Нет, не надо! – хором ответили сатиры. – Мы не будем… Вернее будем этими… как там… я позабыл…
– Жетельменами! – радостно вспомнил второй.
– Да никто не заставляет вас быть джентльменами, господа, и идти против своей природы. Я лишь прошу быть чуть благоразумнее и не вредить флоре и фауне, а так же постараться не плодить безотцовщину… А что там у вас с Селестой произошло? Почему Фрол Карпович мне на вас жалобу в канцелярию прислал?
– Фрол Карпович сам виноват. Надо лучше за женой следить. А он только жалобы во все инстанции строчит! – пробурчал Атис.
– Шпиён, фискал и ябеда этот Фрол Карпович! – вставил Матис. – А жена его – гулящая! Об этом все знают!
– Истинная, правда – гулящая, господин Виктор!
– Ну, хорошо. С ней я разберусь. А Печенкин? Он-то чем вам не угодил? Да и потом, неужто вам баб местных мало? Раньше я за вами мужеложства не наблюдал…
Сатиры густо покраснели и, потупив курносые морды, молча, смотрели в землю. Один из них ковырял копытом травяной дерн, пытаясь выкопать небольшую корягу.
– Ну?! – грозно спросил Виктор. – Чего замолчали? Нечем парировать?
– А он сам нарвался…
– Как это?!
– А чего он по лесу от своей бабы с веревками бегает?
– А вам-то, что за забота?
– Печенкина и баба евонная тоже бьет и приходует, как хочет… Так и мы. Добавили, так сказать. Ему все едино… Он же и так несчастный. Какая ему разница? Семь бед – один ответ.
– Ах вот, как негодники рассудили! Ну, я вам задам!
Сатиры отскочили на несколько шагов и ждали, словно побитые собаки.
– Короче… Раньше восхода луны, я запрещаю вам блудствовать и пакостить.
– Зачем, Магистр, так жестоко? Мы же не ангелы, и не серафимы, и не херувимы, – жалостливо заканючили волосатые джентльмены. – Нам не выдержать и дня. Нас природа по-другому скроила.