Кто такой дядя Миша, и почему он мог бы стать маминым мужем, Лера тогда не знала. В хитросплетениях этих межсемейных связей она путалась всё лето.
По выходным муж Ирины исчезал, но появлялся пожилой дядька, живший в доме на правах хозяина, обожавший Ваню и очень друживший с Матвеем. С началом новой недели появлялся муж, но исчезал дядька. Иногда ситуация менялась: на выходных муж был дома, но куда-то улетала мама. Прояснила всё однажды разболтавшаяся домработница: дядька, он же дядя Миша, – Ванин отец, он жил за границей, был богат и содержал всё семейство и прислугу. Лере показалось это невероятным. Как муж терпит дядьку, а дядька – мужа? Но всё оказалось правдой. Однажды случилось так, что никого дома, кроме Леры и дядьки, не оказалось, и подвыпивший дядя Миша разоткровенничался:
– Это моя женщина, с кем бы она там ни жила, и сын мой, я провёл генетическую экспертизу. Мой брак с женой был бездетным, и вдруг в пятьдесят лет у меня появился сын, наследник! Это такое счастье! Я теперь только этим и живу. Развёлся с женой, предлагал Иринке оформить брак, да она не захотела, нашла этого дурачка, да хрен с ним, всё равно здесь всё моё – и Ира, и Ваня, и Матвейка, и квартиры и дома… Хоть этот дурачок и считается официально её мужем и отцом Вани.
Лера была шокирована. Оказывается, все в семье всё знали, но всех это устраивало. Причём Лера видела и знала, что Ирина искренне любит мужа. А вот кого или что любил молодой муж? Лере не по себе было жить среди таких двусмысленных отношений, делать вид, что она ничего не замечает, хотя ей платили хорошо и относились нормально. Но так уж получается, что человек, живя в семье, невольно включается в неё, входит в её поле. А поле здесь было для Леры неуютным. Она успела полюбить Ваню и Матвея, но ушла с облегчением. Ей под конец даже стало казаться, что у Ирины стал косить глаз, совсем как у одной булгаковской девицы, чьи глаза косили от постоянного вранья. А может, Лере не показалось, а так и было на самом деле.
* * *
Лера опять уехала домой. Там, дома и пришла к трудному решению ещё год работать в Москве. Все её чувства кричали, вопили против, но призрак безденежья победил.
И вот перекошенная и перекорёженная Лерина сущность вместе с ней в сентябре вновь отправилась в Москву.
Приехала всё к той же Кате, первой своей московской квартирной «хозяйке», которая через неделю собиралась домой. Она пускала квартирантку, тоже энскую, согласилась взять Леру, пока жиличка дома на сессии. И Лера как бы вернулась в прошлое, к началу, к милой её сердцу Кате.