— Из-за ерунды? Твоя измена — это пустячок, не стоящий внимания?
— Ну скажи, скажи еще, что ты раньше не знала? — саркастически произнес Борис. — Что ты верила, будто я уезжаю в командировку? Что я задерживаюсь на работе?
— Борис! — закричала Вика. — Не делай меня соучастницей своих похождений! Я не знала о них!
— Не знала или не хотела знать? — безжалостно добивал он. — Тебе так было удобно — не знать! А теперь строить из себя такую чистенькую девочку. Нечего делать из меня подлеца! Ты думаешь, с тобой легко жить? Когда ты вечно своими наивными глазками моргаешь? Или ты вправду дура или умело притворяешься?
Вика заплакала, так они еще не ссорились, таких слов он никогда не говорил…
— Ты понимаешь, я все видела! И даже слышала! Я не могу это забыть…
— Ну ладно, прости меня, заяц, прости! — он гладил ее по голове. — Ты действительно пережила стресс. Прости! Забудь все, что я тут наговорил!
— Хуже всего, Борис, что это действительно правда!
— Что правда?
— То, что я узнала о себе и то, что ты сказал…
— Но я наговорил сгоряча.
— Ты сгоряча сказал правду.
— Вот заладила, правда-правда, далась тебе эта правда.
И тут зазвонил телефон, Борис бросился к трубке:
— Да? Нет! Да так себе! Я перезвоню!
Вика поняла, что их жизнь никогда не изменится, что его устраивает это метание меж двух огней, а она будет вечно терзаться сомнениями. Вику охватила ярость, она схватила сумку и стала бросать в нее вещи. Борис наблюдал за ней тревожными глазами, но не мешал. Наверное, он любит ее… Но он любит и ту, другую… А если и не любит, то слишком ценит комфорт, который ему, баловню судьбы, дарят женщины. Ему, как воздух, необходимо обожание окружающих людей, и в этом смысле, ему недостаточно одной женщины, ему требуется внимание многих.
Вика вышла, хлопнув дверью. Борис догнал ее на улице.
— Давай хоть вещи донесу до остановки, — виновато сказал он.
— Отстань, сама справлюсь!
В квартире родителей она посмотрела на спящего сына и легла рядом, провалившись в сон, как в спасение.
— А почему сегодня нет нашего начальника лаборатории? — придвинув к себе телефон, спросил Петр Петрович. — Где витает наш вездесущий Саша, знающий ответы на все вопросы? Почему нет вестей из-за Полярного круга? Как чувствует себя моя разбойница Сонька? И почему накопилось так много вопросов, на которые нет ответа?
— Ты бы лучше звонил, чем болтать, — посоветовал Лещинский.
— Уже звоню! Александр Степанович? Вы что? Вы на чем? А-а, вы на больничном? Уже врача вызывали? Нет? Тогда позвольте вам дать неназойливый совет! Отдохните денек-другой, а там и приходите. От начальства мы вас прикроем. Нет, ну что-нибудь придумаем… Сашу? А его тоже нет, мы думали, вы в курсе, где он и что с ним? Да, он звонил! Но сказал нечто такое невразумительное, что мы ничего не поняли. Что именно?