— Эстер, это я.
Я сидела на своем диване, разложив вокруг статьи о миссис Лейлэнд. Эйдан звонил из Манхэттена, но на линии не было никаких помех, словно он говорил из соседней комнаты.
— Как дела? — ровным тоном спросила я.
— Почему ты мне не звонила?
— Я была занята. Знаешь, я думаю, что Уистлер был влюблен в миссис Лейлэнд.
— Перестань, Эстер. Ты не звонила не поэтому.
— Жаклин там?
— О господи!
— Но она там?
— Вообще-то да. Она прилетела вчера. Но она мой деловой партнер, Эстер, тебе ведь это хорошо известно, черт побери!
— Угу. — Я почувствовала себя очень несчастной.
— Знаешь, Эстер, ты сейчас ведешь себя как сумасшедшая. Все было так хорошо после твоего возвращения в Лондон.
— До того момента, как я приехала в Манхэттен и увидела картину в оригинале.
— Ты сама предложила мне заниматься этим проектом, так почему же теперь ты не даешь мне выполнять мою работу?
— Потому что мне почему-то кажется, что ты что-то скрываешь от меня. И это связано либо с Жаклин, либо с проектом. Так скажи мне, Эйдан, что именно?
— Ты ведешь себя как избалованный ребенок.
— Где она остановилась?
— Я не собираюсь потакать твоим капризам, — сказал он.
— Так зачем же ты позвонил? — спросила я ледяным тоном. Мне было больно, но в то же время я наблюдала за ситуацией со стороны.
— Я просто подумал… — Эйдан поколебался.
— Что?
Он не ответил.
— Продолжай, — потребовала я.
— Ты вела себя нечестно по отношению ко мне, когда затевала этот проект, Эстер, — спокойно ответил Эйдан. — Это не у меня секреты, а у тебя. Я всего лишь выполняю свои обязанности, и лучше не мешай мне в этом. Я делаю для тебя все что могу. Я не вдаюсь в подробности, потому что ничего еще толком неясно, и кто, черт возьми, может знать, как все обернется? Я с самого начала говорил, что любой придурок может торговаться за тебя и назвать самую высокую цену, и это правда. Все, что я могу для тебя сделать — это лишь попытаться найти самого лучшего покупателя и позаботиться, чтобы ты была в безопасности. Потому что, хочешь верь, хочешь нет, но я люблю тебя.
Я почувствовала, как мои щеки краснеют от стыда за мое глупое поведение.
— Я не хочу, чтобы проект потерпел неудачу, Эстер, — продолжал Эйдан, — но я также не собираюсь становиться объектом твоих немотивированных приступов злости.
Меня охватила дрожь.
— Прекрасно, — мой голос звучал бесстрастно несмотря на мои истинные чувства. — Если мне что-нибудь понадобится, я позвоню Кэти в галерею.
— Хорошо, — едва слышно ответил Эйдан.
Что-то внутри меня оборвалось, и стало трудно дышать. Как только мне удалось успокоиться настолько, чтобы говорить, я позвонила Петре и попыталась объяснить, что произошло, но не смогла сдержать слез.