— Пять серий уже готово, осталось две.
— И кто следующий в списке?
— Изабелла д’Эсте.
— А, первая леди эпохи Возрождения! Ты разделишь ее славу. Потребуется еще одна поездка в Париж?
Я знала, что в Лувре висят два изображения Изабеллы.
— Боюсь, что выбранный мною портрет находится в Вене, — ответила я.
— А, Тициан. Естественно, ведь он довольно лестно изобразил молодую Изабеллу, — сказал Гай. — Но готов поспорить, что картина Леонардо, хоть это и набросок, полнее раскрывает ее образ.
— Тебе не нужно расхваливать картины, чтобы заставить меня снова приехать в Париж, — поддразнила я. — На следующей неделе у нас с Петрой примерка. И я схожу посмотреть на произведение да Винчи. Обещаю.
Гай заговорщицки покачал головой.
— Если ты хочешь увидеть настоящую картину, Эстер, тебе снова понадоблюсь я. Рисунок да Винчи не является частью экспозиции. Ему вреден свет. Я договорюсь о частном показе.
— Ценю твою заботу, — засмеялась я.
— Все дороги, включая дороги к картинам да Винчи, ведут в Париж, — со значением ответил Гай.
Я взяла Гая под руку, и мы спокойно прошли мимо толпы фотографов к широкому, в форме арки, входу в музей. Я заставила себя улыбнуться в объектив и немного попозировала с Гаем перед фотографами. Они сопровождали нас до лифта. В ресторане обстановка была неспокойной: приглашенные толпились вокруг крепких коктейлей, вполголоса обсуждая своих партнеров и поглядывая на находившуюся по ту сторону Темзы церковь святого Пауля, чье освещение выделялось на фоне вечернего города. Гости еще не успели перезнакомиться. Мы намеренно пришли позже, и остальные явно предвкушали наше появление. Все переглянулись, разговоры смолкли. Даже организатор выставки подняла руку, приветствуя нас и, извинившись перед каким-то шумным испанским художником, подошла поздороваться с нами.
— Я так рада, что вы смогли прийти!
Джейн Смитсон знаменитый искусствовед, она преподает в Королевском колледже искусств и организовывает всемирные выставки. Она ослепительно улыбалась Гаю.
— Как приятно видеть вас здесь, — сказала она. — Последний раз мы встречались на открытии Дворца Токио.
Я с облегчением заметила, что Гай был тут своим человеком. Вскоре мы сели за длинный стол посреди ресторана, закрытого по такому случаю. Я сидела в центре, между Гаем и Джейн, напротив немецкого фотографа и его парижского любовника, которые тоже, конечно, знали Гая.
— Как продвигается проект? Мы купили билеты на аукцион, — вяло сказал немец.
— Почти готов, — осторожно ответила я.
— Значит, он будет завершен фактически до конца недели? — перебила Джейн.