Я разыскала компанию в Токио, которая производит традиционные восточные ширмы, пользовавшиеся бешеным успехом во Франции в девятнадцатом столетии. Заказ будет оформлен по специальному образцу, основой для которого послужат «Удовольствия жизни» Армана Сегэна, — известный и подходящий к случаю дизайн, включающий сочные цвета и вышитые полуабстрактные неясные фигуры, сложенные из различных форм и узоров. Четыре деревянные панели будут изготовлены из красного дуба и березы, на них натянут три слоя японской рисовой бумаги ручной работы, раскрашенной акварелью и краской, замешанной на акриловой смоле. Рамку из покрытого черным лаком тополя украсит чеканная и гравированная медная отделка. В ширме размером шесть на восемь футов будет десять скрытых смотровых отверстий.
Розыски Петры принесли хорошие плоды. Она не обманула и действительно нашла копию шелковой японской шали, на которой лежит Олимпия, а также подобрала пару старинных тапочек в том же стиле. Кроме того, я решила, что у каждой из моих героинь будет книга, способная больше рассказать о своей хозяйке. У Кристины это будет молитвенник, у Викторины — традиционный японский «интимный дневник» — фотографии эротических свиданий, в котором будут нечеткие и размытые снимки моего обнаженного тела. Я подумала, могу ли попросить Эйдана пофотографировать меня, но в настоящий момент доверие между нами было подорвано. Наш роман начался необычно и бурно. Я почти всегда знала Эйдана как агента и любовника одновременно. Быть может, это и явилось причиной кризиса в наших отношениях. Наверное, нам нужно каким-то образом отделить одно от другого, если мы хотим остаться вместе. Я познакомилась с Эйданом благодаря моему искусству. По правде говоря, именно искусство подтолкнуло его приехать и найти меня.
— Кто это?
Я пожала плечами.
Петра приподняла свои четко подведенные брови и взметнула накрашенные ресницы в сторону мужчины в угольно-сером пиджаке, с латиноамериканской или даже азиатской внешностью, ростом не менее шести футов, с коротко подстриженными волосами, и чертами лица, отличавшимися почти женским изяществом. Он с видимым интересом смотрел на один из экранов с моей видеозаписью. На вид незнакомцу было не больше тридцати. Я заметила, что он чувствует себя не в своей тарелке среди бурлящей толпы, пришедшей на бесплатную выставку. Он был единственным, кто внимательно рассматривал экспонаты и не носил кроссовок.
— Он не похож на студента или преподавателя, — отгадывала Петра. — Возможно, иностранец, и, наверное, при деньгах.