Вуефаст, который и занимался непосредственно допросом, оказался мастером своего дела. Он знал, где именно жечь железом так, чтобы как можно быстрее сломать человека и при этом не нанести ему серьёзных травм. В результате трое пленников на следующее утро чесали на лыжах так, что остальные за ними еле успевали. При этом они буквально мечтали угодить варягу, проведшему с ними «разъяснительную» работу, о побеге и не помышляли.
Охранников ехало четырнадцать человек. Гудыма с его плечом пришлось оставить, а вот Ходинец заявил, что пускай он и не обоерукий, но меч в левой руке держать умеет, а щит на правую повесит, тем более правая у него сильнее. По мнению Молодцова, Ходинец один стоил пятерых таких, как он, и с одной рукой. Так что присутствию в отряде всех профи Данила был несказанно рад.
Двигались по лесу быстро, засад не опасались – все подопечные колдунов должны были быть на Празднике. А вот ловушки представляли серьёзную опасность. Два раза отряду пришлось обходить волчьи ямы, один раз Данила углядел на дереве метрах в четырёх бревно с кольями – такая дура могла бизону все рёбра переломать, а от человека и мокрого места не оставила бы.
Но благодаря пленникам все ловушки удалось успешно миновать.
К капищу вышли ночью. Отряд в темноте вели Шибрида и Скорохват, которые видели ночью как кошки. Данила переживал, что темнота станет для него проблемой, но когда увидел капище, волноваться перестал.
Увидел, если точнее, он только частокол вокруг, но в просветах между брёвнами мелькали яркие всполохи, а ввысь на десятки метров взлетали тысячи искр. На капище разожгли огромные костры.
Данила осмотрел частокол и был приятно удивлён отсутствием стражи на стенах. В лес пялились только десятки черепов: бычьих, волчьих, медвежьих, висящих на зубцах ограды.
– Даниил, – рука Жаворонка еле коснулась плеча Данила, – батька на совет зовёт, расскажет, как колдунов бить будем.
Молодцов кивнул и пошёл вслед за собратом, уже ощущая азарт предстоящий схватки. В крови побежал адреналин, тело стало лёгким и подвижным.
Тактический план нападения батька нарисовал палочкой на снегу. Атаковать планировалось с двух сторон, чтобы внести больше сумятицы и паники.
Когда Воислав ставил задачу, со стороны капища раздался такой инфернальный вой, что даже матёрых варягов пробрало. Не человеческий крик, не звериный, а звук, проникавший внутрь тела до самых костей, вызывающий предательскую слабость и дрожь в конечностях. И вот здесь Данила крепко задумался: а сколько народу там, на капище? Сотня, две? А их в лесу неполных два десятка. Да куда они собрались рыпаться?!