Хохол вошел следом, положил руку на больное колено.
– А с ногой все-таки что?
– Неудачно наступила. Леон меня возил в клинику тибетской медицины, там сказали, что при соблюдении определенных правил и регулярном лечении все будет хорошо.
– Значит, будем соблюдать.
– Но пока-то у нас есть время, да? – лукаво улыбнулась Марина, сдувая со лба челку.
Повторять дважды Женьке никогда не требовалось.
Ветер смерти часа не назначает.
Японская пословица
Он не мог уснуть, все ворочался в постели и ощущал неприятный холодок в груди. Что еще может случиться? И где Бармалей? Неужели так долго сидит у Мирзы? Что там обсуждать – возможность приставить к Ветке охрану? Это вопрос трех минут даже для такого тугодума, как Бармалей. Так что там могло случиться?
Сна не было. Григорий встал и направился вниз, в полуподвальную кухню. Заварил чифирь и долго курил, глядя на молчащий мобильный. Ему никто не звонил, да и некому звонить, номер есть только у Ветки и Бармалея.
С сыном и с тем нельзя поговорить, чтобы не расстраивать впечатлительного пацана, который с врачами и с няней остался в реабилитационном центре в тихом европейском городе. Безумные деньги уходили на его лечение, но Бес не жалел ни об одной потраченной копейке. Тяжелобольной, практически безнадежный Леша казался ему ангелом, посланным для искупления хотя бы части грехов, которые взял Григорий Орлов на душу за всю жизнь. Он привязался к мальчику, полюбил его, хоть и знал, что до совершеннолетия тот не доживет, не станет обычным, не пойдет в школу, – у него нет шансов. Но Гришка твердо пообещал себе, что обеспечит сыну максимальный комфорт, и делал это исправно.
Но где, черт его дери, Бармалей? Эта мысль беспокоила, совсем как вон та надоедливая оса, залетевшая в форточку и теперь колотившаяся о стекло в поисках выхода.
Он явился под утро. Ввалился в дом и упал на пороге, даже не успев перенести через него хромую ногу. Бес от неожиданности едва не подпрыгнул – показалось, что Бармалей отдал богу душу прямо здесь, на крыльце. Но нет, он дышал, хоть и потерял сознание. Причина обнаружилась, когда Бес перевернул его на спину: в левом боку зияла огромная ножевая рана.
– Как же ты доехал-то? – ахнул Григорий. Втащил бездвижное тело охранника в коридор и бросился посмотреть, что там с машиной.
Салон старого «Чероки» был залит кровью: чехол водительского сиденья пропитался насквозь, на коврике – приличная лужа. Было непонятно, как с такой кровопотерей Бармалей вообще сумел вести машину и даже загнал ее во двор. А главное, непонятно, что теперь делать. Охранник истекал кровью в доме, надо врача, а где его взять? И кому это поручить? Как некстати слегла Ветка! Выбора не было, придется звонить этому молодому быку в охране Ворона, с которым Бармалей сумел договориться. Только телефон найти.