– Вряд ли какой-нибудь мужчина, знающий меня, захочет меня после всего, что я делала.
– Ничего подобного, Кора! Посмотри на меня. Можно ли было подумать, что более или менее приличный человек захочет когда-нибудь иметь со мной дело? Что он приедет из Виргинии и будет ждать меня у дверей моего дома, несмотря на то, что я безнадежно изуродована? Но для мистера Морриса важна не моя внешность. Мужчины есть мужчины, и у них свои слабости, как и у нас, но лучшие из них умеют разглядеть нашу сущность. – Морин взяла Коралию за подбородок и посмотрела ей в глаза. – Если бы у нас не было душевных травм и грехов, мы были бы ангелами, а ангелы не могут любить так, как любят мужчины и женщины.
– А как насчет монстров? – спросила Коралия, тоже вся залитая слезами к этому моменту. – Они тоже могут любить?
Морин нежно погладила темные волосы своей воспитанницы.
– Конечно, могут, – проговорила она. – Потому что мы знаем, что они уже любят.
МУЗЕЙ РЕДКОСТЕЙ И ЧУДЕС так и не открылся в этом сезоне. Немногочисленные посетители, постучавшиеся в дверь и не получившие ответа, были удивлены, но не слишком расстроены, поскольку развлечений вокруг хватало. Обещание профессора Сарди открыть бесплатный доступ в музей в случае, если он не представит публике Загадку Гудзона, не могло быть выполнено – у него не хватало средств платить артистам или по счетам. Обнаружив, что ящик с его мифическим чудом исчез из мастерской, Профессор запил. Он поверил, что это дело рук возницы, который бесследно исчез, и до поздней ночи можно было слышать проклятия, раздававшиеся по адресу этого неисправимого преступника.
Приближались последние выходные мая, и улицы Кони-Айленда уже заполнили толпы людей, стремившихся отдохнуть от города и отвлечься от тягот своего шаткого существования. Вот-вот должен был открыться во всем своем обновленном великолепии Дримленд и начаться сезон, когда все пляжи будут усеяны прибывшими с Манхэттена телами, все купальни, включая бани Ленца и Тонтона, будут переполнены. По эспланаде Айрон Пир прогуливалось все больше людей, наблюдавших за подготовкой аттракционов, покраской коней на карусели Джонсона и проверочными запусками пустых вагончиков на гигантских «американских горках», чей грохот был слышен по всей округе.
Официальных объявлений о закрытии музея не делалось, просто его двери были заперты. Профессор проиграл в состязании со своими коллегами, многие из которых его не уважали и не верили, что увидят Загадку Гудзона. Он был известным мошенником, игравшим на наивности неопытных зрителей, которых можно было убедить в реальности русалок и девушек-бабочек, тогда как на самом деле они были просто людьми с физическими дефектами и их лишь сильно гримировали и одевали таким образом, чтобы они казались порождением ночных кошмаров или мечты. Что было реально, так это падение доходов и невозможность поправить дела с помощью Загадки Гудзона. Черепаху теперь кормили травой вместо салата и свежих овощей, птицы в клетках клевали объедки с хозяйского стола.