Наш выдающийся писатель К. Г. Паустовский как-то сказал, что люди, работающие в любых областях, делятся на три категории: тех, кто уже своей профессии, кто точно входит в ее рамки и тех, кто значительно шире своей профессии. Мне кажется, что заключительная часть этого мудрого высказывания может быть отнесена и к моим друзьям-экспертам.
Я припомнил Льву Михайловичу одну из первых его научных статей. В том случае «виновником» происшедшего невольно явилась охотничья собака, которая, вылезая из лодки, наступила лапой на взведенный спусковой крючок ружья. Последовавшим выстрелом был смертельно ранен ее хозяин. Есть в концовке той статьи и такие слова: «Среди большого количества несчастных случаев, с которыми приходится сталкиваться судебному медику, известное число приходится на случаи с охотничьим оружием… Если бы событие произошло только в присутствии одного свидетеля, который сам мог не знать истинной причины выстрела, на него самого почти наверняка пало бы тяжкое подозрение в убийстве. Только наличие сравнительно большого числа объективных и добросовестных свидетелей позволило следствию в короткий срок выяснить причину выстрела, квалифицировать событие как несчастный случай, и возбужденное дело дальнейшим производством прекратить».
Читатель, наверное, уловил, что в той давней экспертизе и тех, что производились моими героями по факту нелепой гибели профессора Константинова, при известном сходстве — события произошли на охоте не без «помощи» животных, заметны и существенные различия.
— Согласись, без лишней скромности, Лев Михайлович, — сказал я Фридману на прощанье, — что случай в Дальнем лесу, куда как более сложный. Он показал, что такие, как вы с Андреем опытные эксперты, могут приоткрыть завесу и подняться над тайной даже без свидетелей происшедшего, в ситуациях необычных, запутанных и исключительных.
— Что было, то было, — философски заметил мой ночной собеседник. — Спасибо, конечно, за лестные отзывы о нас с Федоровцевым. Сам знаешь: мы, эксперты, не лечебники, и судебных врачей редко, кто хвалит. А доброе слово — оно и кошке приятно…
I.
Как-то с супругой и внуком Сашей мы поехали на электричке к друзьям в деревеньку Куницино, что километрах в тридцати от Владимира. Когда доехали до станции с оптимистическим названием «Новая жизнь» (прежде она называлась более мрачно — Пропасти), десятилетний Александр страстно возжелал положить палку на рельсы, чтобы ее переломил поезд. Однако, моя супруга Мара протестовала столь же истово, как Саша, хотевший положить палку. В итоге диверсия не состоялась, палку огорченный внук забросил в кусты.