– Нет, – на перебой стали рассказывать пацаны. – Вчера начали дом ломать возле кладбища, мы там лазили на чердаке и вот нашли в старом ведре в тряпках каких-то. Так замотано и запрятано было, что чуть не пропустили. Мы там старый велосипед хотели найти, в таких домах часто бывает. Мы ветряк строим, который электричество вырабатывает, и нам подшипники нужны велосипедные, а там могут вместе с колесами найтись…
– Ну, ну, ну, – замахал руками Лешка, – я все понял! Заболтали совсем. Давайте так поступим. Мы с Ольгой Николаевной на досуге полистаем журнал, переведем самые интересные места, а потом соберем вас и все расскажем. У вас в школе есть учительница немецкого языка?
– Не-ет, – разочарованно заныли пацаны. – Была бы учительница, разговоров бы не было. Есть только учительница английского языка. Но у нее мы были уже. Она нас к Ольге Николаевне послала, как к краеведу. Говорит, что Ольга Николаевна одна может знать о разных событиях в истории Советского Заполярья.
– Просто обязана, – с улыбкой посмотрел на женщину Лешка. – Уж вы мне доверьтесь, обязательно рассмотрим вашу находку. А если потребуется и в Дудинку отправим специалистам и военным историкам.
Мальчишки, возбужденно переговариваясь, потянулись к выходу. Солидная молчаливая девочка что-то тихо доказывала всем, видимо, настаивала на своей правоте в каком-то вопросе. Ольга и Алексей смотрели детям вслед. Вот ведь беззаботная пора, пора приключений, тайн, находок и открытий. Им все интересно, что относится к категории «прошлое». И не важно, это прошлое относится к 70-летней давности или прошлогодней. Ровно как и будущее им интересно, потому что для них будущее – все, что лежит за пределами их восприятия, для них даже десять лет вперед кажутся такими далекими и такими запредельными, что воспринимаются с замиранием сердца. И что уж говорить о сроках в двадцать лет, тридцать лет.
– Пойдем? – Алексей облокотился на стол локтями и посмотрел женщине в глаза. – Вечер такой тихий.
– Пойдем, – улыбнулась Ольга. – Ты не сердишься?
Она заперла двери и вышла вместе с молодым человеком на улицу. Вечер, каким он формально считался, был светел до такой степени, что можно было свободно читать. Но прекрасная белая ночь начинала хмуриться. На небо наползали тучи, воздух был напитан влагой, и вот-вот готов был начаться дождь. Ольга вздрогнула и подняла воротник плаща. Лешка выпятил грудь, но куртку все же застегнул. Не хотелось думать, что вечер пропадал окончательно.
Но тут случилось самое приятное, на что он мог рассчитывать. Женщина глянула на небо, потом на своего спутника и предложила очень просто и обыденно, как будто предлагала это уже десятки или сотни раз.