Увы, информация полностью подтвердилась. Группа специалистов, направленная для осмотра подлежащего сносу здания, заметила вывешенную в окне четвертого этажа простыню с огромными буквами SOS. Они поднялись в квартиру. На звонок никто не ответил, хотя из-под двери пробивался свет и доносились звуки включенного телевизора. Тогда они позвонили в полицию.
Прибывшим по вызову констеблям пришлось немало потрудиться, чтобы снять решетку и взломать хорошо укрепленную дверь. Все это время их не покидала уверенность, что они занимаются ненужным делом: жильцы просто не хотят никому открывать, если не валяются обколотые и не слышат звонков. Свою ошибку полицейские поняли, когда вошли и увидели на полу в гостиной безжизненные тела матери и дочери.
Сначала они решили, что это самоубийство. Но тут же выяснилось, что в квартире нет ключей ни от входной двери, ни от решетки. К тому же на полу валялся заряженный револьвер. Как впоследствии определило следствие, из него не стреляли. Ни веревки, ни пустого пузырька из-под таблеток – ничего, что указывало бы на самоубийство, при осмотре квартиры не нашли, как и признаков взлома или грабежа. Странная складывалась картина: женщины просто легли и умерли. Судя по тому, что над телами кружили мухи, с момента смерти прошло немало времени.
Хелен распорядилась обыскать квартиру еще раз, подчеркнув, что в ней должен находиться мобильный телефон, и присоединилась к криминалистам, приступившим к осмотру тел. Прежде она в присутствии коллег никогда не теряла самоконтроля, но на этот раз не смогла с собой совладать. Вид двух трупов на полу ужасал. При жизни Мари и Анна вынесли столько страданий, но в их доме всегда царила любовь. Даже в самые трудные дни здесь расцветали улыбки и звучал смех. Хелен не сомневалась – ни о каком самоубийстве не может быть и речи. Лишним подтверждением тому служило наличие револьвера.
Чтобы прийти в себя, она прошла в крохотную кухоньку. Открыла шкафчики. Холодильник. Пусто. Никаких продуктов. Даже консервов. Ни крошки съестного – хоть шаром покати. В мусорной корзине – ни оберток, ни очисток. При мысли о том, что это означало, Хелен замутило. Подавив рвотный спазм, она подошла к раковине и повернула кран. Из него не вылилось ни капли. Как и следовало ожидать. Подняла трубку телефона – тишина.
Она опустилась на ближайший стул.
– Думаешь, ее рук дело? – спросил, входя на кухню, Марк.
Хелен кивнула.
– Она заперла их. Забрала продукты, перекрыла воду, обрезала телефон, оставила револьвер. Ключей мы не найдем. Она унесла их с собой.