Илья выпрямился, тяжело дыша: это был самый трудный гол в его жизни.
– В девяточку! – Сказал Данька также громко и резко, как только что гавкнул.
Умник Степочка, присев на корточки, потянул к себе пистолет.
– Не трожь! – Вскрикнул Илья, выпрямляясь и выхватывая оружие из-под носа брата. – Бежим отсюда!
В секунду Степа и Данька взлетели по ступенькам.
С трудом оторвав взгляд от лежащего без сознания Богдана, Илья поднялся следом. И тут увидел самую лучшую за всю жизнь картину: Степка и Данька прижимались к тете Фене, окруженной вооруженными мужиками в бронежилетах. Он упустил тяжелый пистолет на пол.
– Он там, внизу… – произнес старший брат и тоже прижался к Фене.
– Вас невозможно одних оставить, – сказала она, шмыгая носом. – Что вы еще натворили, разбойники?!
Бар «Джаз» сиял огнями. Это было такое место, где Аслан и Костик чувствовали себя, как рыбы в воде, торчали тут каждый вечер и считали, что им не стоит менять место дислокации.
Аслан любил сидеть у стойки бара, попивая какой-нибудь коктейльчик. Сегодня не пил много, сохраняя состояние легкого опьянения весь вечер, потому что был за рулем. Они с Костиком менялись, в зависимости от обстоятельств, водительскими обязанностями. Асик знал, что если его хапнут пенты (бывшие менты), то есть, гибедедешники, то папа сможет отмазать его только при небольшой дозе опьянения. О том, что будучи даже под небольшим хмельком, Аслан едва справлялся с вождением и не влип ни во что серьезное только благодаря чуду, он никогда не думал.
Костик, который терпеть не мог зря тратить время, уже искал жертву на вечер. Осматривал девушек, сидящих в баре, и пил пиво. Крепкий, сильный, модный и перцовый – таким Костя чувствовал себя сейчас, но это было не все. Чем больше пива вливалось в его организм, тем сильнее Костик ощущал свою всегдашнюю потребность: он хотел чувства власти – чтобы кто-нибудь жалкий, мерзкий молил его о пощаде! Только так Костик ощущал себя абсолютно счастливым. Это желание приходило все чаще и чаще, все больше и больше.
Так было не всегда. Толстенький мальчишка хлебнул в детстве от других детей.
Зато теперь он вырос под два метра, а родители сумели разбогатеть, продавая втридорога тряпки из европейских стоков в магазинах с белой плиткой на полу и золотыми манекенами в окнах. Мать Костика называла свой товар именно так, как он заслуживал: «дерьмо», но покупатели об этом понятия не имели, считая, что приобретают хорошие немецкие вещи сравнительно недорого. Бизнес процветал.
Деньги родителей помогли Костику осознать, что он – самый крутой чел из всех ему известных. Только благодаря деньгам он водил офигенную тачку, имел возможность зависать в клубах сутками. Кто бы из его прежних одноклассников посмел сказать: «Жирдяй ревет, смотрите!»? Ни одна нищебродская шваль теперь не пнет его в толстый живот! Костик стал сильным, теперь он заставляет плакать других.