На этот раз поладить с майором Валерке удалось. Или не удалось, если судить по холодной улыбке Гафурова и его ультиматуме: вы мне не мешайте работать, а я не буду мешать вам. Этого было достаточно.
Вскоре приехали медики. Тело было спущено по одному из заснеженных склонов просто на носилках. Феня видела, как доктора надевали взятые в прокат лыжи, но остальное, к сожалению, осталось для нее за кадром.
К вдове полицейские отнеслись сочувственно. Лада сказала, что понятия не имеет, почему мужа убили – больше ее не трогали. Валерка сообщил, что он – родственник вдовы, пообещал о ней позаботится. Гафуров этому только обрадовался.
Узнав от Фени, как выглядел убийца, Гафуров тут же объявил охоту на инструкторов в пелеринах. Феня попыталась убедить горячего кавказского майора, что преступник уже сто раз как снял свою перелину и закопал в снег, но ее не послушали. Полицейские начали рейд по заведениям общепита, и любопытная Феня увязалась следом, наивно надеясь, что узнает убийцу.
В ближайшем кафе «Эдельвейс» полицейские обнаружили пьющих чай шестерых инструкторов в пресловутых перелинах. Их задержали, привели к Зуйбадат. В числе задержанных оказался и Таулан.
Таулана было очень жалко, он с ужасом смотрел на Феню, подозревая ее в каком-то злом умысле. Она же, напротив, относилась к парню с симпатией. У него было хорошее узкое и широкоскулое, как у индейца в кино про Дикий Запад, лицо, а в глазах читалась беззащитность бедного человека. Настоящая беззащитность, без хитрецы или желания разжалобить.
Таулан происходил из очень простой семьи, его родные – много братьев и сестер, отец и мать, а также многочисленные родственники – жили в ауле, где из десятка домов пустовала почти половина. Молодежь не хотела кормиться с земли, ей мечталось о лучшей жизни в городах. Ездить под лезгинку на машинах с низким клиренсом, отдыхать в кафе, носить остроносые лаковые туфли и модные джинсы, отсчитывать крупные купюры брезгливыми движениями хватких пальцев. Но такая жизнь могла получиться, только если ты из богатой семьи со связями. А у Таулановых родственников всего этого не было. Поэтому когда Таулан попал в нехорошую ситуацию, он остался один против воли многих чужих людей.
Феня сказала Гафурову, что Таулана можно не арестовывать, ведь на одежде убийцы должны быть брызги крови, но Гафуров сказал, что сменить перелинку с надписью «Инструктор» – пара пустяков, а Таулан отлично подходит под описание преступника, сделанное, кстати, самой же Феней.
– Нет, – возразила Феня. – Не подходит.
– Почему? – Гафуров дружелюбно улыбнулся, но его взгляд остался неприязненным: из узких прорезей, очерченных короткими густыми ресницами, смотрели светло-карие глаза, не меняющие выражения. Хмурился Гафуров или улыбался – в глазах оставалась запыленная настороженность усталого охотника.