Но отомстили. Хоть и частично. На «Асаме» разгорелся пожар на юте, ударило в фок-мачту, прямо в марс, рвануло на первой трубе, но это все действовал средний калибр «Пересвета» и «Победы». Однако главным тоже отметились. Два раза: сначала разворотило кормовую рубку, а потом…
Потом «гостинец» весом в четверть тонны взломал защиту носового правого каземата и исправно взорвался внутри. Сдетонировали снаряды и заряды, находящиеся в нем. Весь расчет шестидюймового орудия буквально испарился за доли секунды, ударило и вниз, к еще одной пушке такого же калибра, и там тоже не выжил никто. Ударило вверх, где находилось орудие противоминного калибра – с тем же результатом. Кроме того, вышла из строя и щитовая шестидюймовка на верхней палубе. Почти со всем расчетом.
В общем, на «Асаме» экипаж уменьшился на сорок три человека. Только убитыми.
– Вот это да! – не сдержался Ухтомский, когда рвануло огнем и дымом из борта вражеского крейсера. – Что скажете, Николай Александрович?
– Знатно влепили, ваше сиятельство, ничего не скажешь, – удовлетворенно кивнул Кроун. – Еще бы парочку таких подарков преподнести япошкам… Только уже вряд ли получится – солнце почти у горизонта…
– Да уж, теперь они будут видны все хуже и хуже, а наши силуэты на фоне заката нарисуются преотлично, – буркнул адмирал.
– Находись мы в открытом море, немедленно согласился бы с вашим превосходительством, но мы идем недалеко от берега, так что, скорее всего, противник потеряет нашу эскадру в его тени даже раньше, чем мы перестанем различать их корабли.
Кавторанг оказался прав – огонь вражеской эскадры ослабевал с каждой минутой, а вскоре прекратился вовсе. Можно было даже увидеть, что японская линия стала уходить в открытое море, освобождая пространство для атак своей своры миноносцев, что никак не явилось сюрпризом для артурцев. И если экипажи броненосных кораблей Того получили возможность передохнуть, то для Первой Тихоокеанской бой еще не закончился.
* * *
Степан понимал, что сражение переходило в самую рискованную свою фазу – опыт ночных боевых действий в море у эскадры отсутствовал напрочь. И было бы верхом легкомыслия пытаться удержать строй и идти к своей базе под атаками вражеских миноносцев, соблюдая полную светомаскировку – повреждения от дружественных таранов обещали быть более вероятными и многочисленными, чем от вражеских торпедных атак, причем последних подобный способ достичь Порт-Артура отнюдь не отменял.
– Передать приказ: «Открыть боевое освещение. Быть готовым к минным атакам противника».
Один за другим броненосцы и крейсера стали всаживать лучи своих прожекторов в черные волны Желтого моря. Учитывая, что в предшествующих ночи боях два из своих четырех потерял «Петропавловск», по одному «Пересвет», «Баян» и «Аскольд», то иллюминацию артурцы устроили ту еще…