Помещение, в котором устроились превосходительства, было достаточно просторным и могло бы еще запросто вместить пару десятков человек, но поскольку предполагалось, что совещание имеет самый предварительный характер, присутствовали Макаров, Молас и Лощинский со стороны моряков, Стессель, Белый, Кондратенко и Никитин от сухопутного начальства. И полковники Агапеев и Рейс – начальник сухопутного отдела штаба Макарова (этот отдел еще называли «земноводным») и собственно начальник штаба Стесселя.
– Уважаемый Анатолий Михайлович, – начал Степан, – я прекрасно понимаю, что без карт, планов и прочих документов наша беседа сейчас может носить только самый общий характер, но и она необходима. Необходима для того, чтобы руководству и армии и флота было над чем подумать, спланировать возможные способы помощи друг другу. Сейчас первоочередной задачей является удержание Цинджоуских позиций. Нам нужно знать, что они представляют из себя на данный момент, какие силы и где там располагаются. Эта информация, безусловно, должна иметься у флота, иначе мы можем с моря обстрелять русские позиции.
– Я попрошу генерала Кондратенко обрисовать ситуацию в общих чертах. – Стало совершенно очевидно, что сам начальник Квантунского укрепрайона той самой ситуацией практически не владел.
– Основным узлом обороны, – встал Кондратенко, – является гора Наньшань. Именно здесь сосредоточены наши основные силы. Гора расположена в самом узком месте перешейка и является ключом позиции. Ее восточные склоны упираются в бухту Хэнд-бей, а западные сливаются с равниной, господствуя над всей ближайшей местностью. На горе устроены полудолговременные укрепления, на батареях установлено около сотни пушек…
– Прошу прощения, Роман Исидорович, – прервал начальника Седьмой дивизии Макаров. – Каких пушек?
– Разрешите, Степан Осипович? – поднялся Белый.
– Разумеется.
– Сто пушек – звучит внушительно, но более половины из них старые китайские, около двух десятков малокалиберных морских, которые вы нам отдали с эскадры, и полтора десятка ваших же десантных пушек Барановского. Так что эти «сто пушек» только звучит эффектно. Плюс полтора десятка пулеметов, за которые отдельное спасибо нашему флоту.
– Не стоит благодарности, Василий Федорович – дело у нас общее. Но спасибо, что цените помощь моряков. Теперь позвольте о том, что может сделать собственно эскадра для усиления обороны Цинджоуских позиций.
– Так вроде бы именно за этим и собрались, – не преминул вставить слово Никитин.
– Разумеется, – не стал отвлекаться Макаров. – Так вот: мы можем выделить суда Михаила Федоровича, – кивнул комфлота на Лощинского. – Все пять канонерских лодок. Плюс миноносцы. Четыре-шесть вымпелов. Это восемь только тяжелых орудий для обстрела приморского фланга противника, и пара десятков малокалиберных пушек…