Они были огромными, эти крылья. Похожие на птичьи, с белым оперением и трогательным пушком у основания. Мамочки мои, да это же…
— Это пегас?!
На мой вопль пегас отреагировал адекватно, даже ухом не дернул.
— Да. Я подумал, что в виварии теоретиков ты еще не бывала. К тому же с твоим страхом лошадей нужно что-то делать. — Лоуренс достал из кармана яблоко и протянул мне. — Покорми его, им такое нравится.
— Нет, подожди, — я еще не пришла в себя. — Это правда настоящий пегас? Крылатый конь из греческих мифов? Который живет на горе Парнас и зажигает с музами?
— Не знаю я, что это за Парнас. — Лоу погладил конягу по морде, — но пегас настоящий. У вас такие есть? В твоем мире.
Я покачала головой:
— Нет. У нас ничего нет. Магии, я имею в виду.
— Да ну? — Парень удивился. — Совсем ни капельки? Даже такой убогой, как у нас?
— Вообще никакой, — грустно подтвердила я. Звучало на самом деле довольно печально. — А как его зовут?
Пегас радостно схрумкал протянутое мной яблоко и ткнулся бархатными губами в ладонь.
— Не знаю. Можешь сама придумать имя.
Пока я умилялась, Лоуренс оказался совсем близко, наши ладони соприкоснулись, когда мы оба погладили лощеный лошадиный бок.
— Милана, — голос парня приглушенно прозвучал почти над ухом.
Я повернула голову и угодила прямо в его объятия. В опустившихся сумерках все казалось немного нереальным, даже теплые руки, сомкнувшиеся вокруг меня, словно принадлежали ожившему сновидению. Я была не в силах отвести взгляд, опустить голову. Наши с Лоуренсом губы были так близки, что неровное дыхание, срывающееся с них, перемешивалось. Мои ладони уперлись ему в грудь.
— Милана, — повторил он мягко, томно, как заклинание. И, наклонившись, поцеловал меня.
Пегас, закат, поцелуй. Все пронеслось в моей голове, и я будто очнулась. Рванулась, в попытке оттолкнуть парня, и чудом не свалилась на землю. Хотя не чудом — его руки продолжали поддерживать мою спину и совсем не собирались отпускать. И тут я ощутила самый настоящий ужас, сравнимый с тем, который охватил меня при первой встрече с Джастином в библиотеке. Когда пришло понимание, что любой неверный шаг может стоить мне жизни или как минимум шанса вернуться домой, что почти равносильно.
Я испугалась Лоуренса. Неосознанно, до дрожи в коленях, но от этого не менее абсурдно. Испугаться одного из немногих, кому можно было довериться!
— Лоу, пусти, — взмолилась я, продолжая упираться ладонями в грудь и надеясь на то, что эта его романтическая дурь наконец пройдет. Нет, ну хитер, лис! Развеяться мне надо, отдохнуть!
— Милана… — блондин разочарованно выдохнул, и рука его скользнула по моей спине вверх, запутываясь в волосах. У меня аж мурашки побежали по телу, только уже не понятно, от страха или от чего-то другого. И что он заладил: «Милана, Милана»? Двадцать один год я уже Милана!