- Князев твой сосед? Говори! - снова кричит Анкудович.
- Кажется, Князев. А что?
Анкудович снимает с плеча винтовку, клацает затвором.
- Поехали в Пилятичи. Там разберемся.
Наставленное дуло винтовки, сдается, нисколько не волнует старика.
- Никуда я не поеду. Что я такое сделал?
Возле саней собираются сельчане. Больше женщин и детей. Мужчины стоят подальше - видимо, не хотят вмешиваться в неприятное дело. Бабы же давно разнюхали, на чьем коне приехал покупатель картошки, и взгляды, какие они кидают на старика, не обещают ничего хорошего.
Евтушику становится жаль железнодорожника.
- Вот что, дед, - говорит он. - Князев, наверно, у вас овцой прикидывается. А он тут начальником полиции был. Людей стрелял. В поганую компанию ты попал. Так что бросай коня и мотай на все четыре стороны.
- Коня не отдам, - глядя поверх голов, заявляет старик. - Не вы его давали.
Бабы возбужденно гудят.
- Гляди ты, полицаева коня не хочет отдавать!
- Ага, отпусти его! Завтра немцев приведет. Он за коня готов повеситься.
- Хитро придумали. Коня заберут, а старика отпустят.
Только теперь железнодорожник почувствовал опасность. На мгновенье его испуганный взгляд останавливается на Евтушике, и он как-то торопливо дергает вожжами. Анкудович идет вслед за санями. Евтушик догоняет мужчин при выезде из деревни. Толкает под бок Анкудовича, и они немного отстают от саней.
- Я к жене заскочу, Трофимович. А ты как надо расскажи. Кокнут же старика ни за понюшку табаку.
- Знаю, - почему-то злобно отзывается Анкудович. - Разберемся.
V
Странной жизнью живут деревни, селения той части Полесья, где уже летом сорок второго года разгулялась партизанская вольница. Насажденные немцами полицейские гарнизоны и центры местной гражданской власти управы - развеяло будто ветром. Районы, если не полностью, то в большинстве своем, целыми сельсоветами выпали из-под управления оккупационной администрации. В таких местах контроль полиции, гебитскомиссаров, бургомистров распространяется только на населенные пункты, расположенные вдоль железной дороги да еще возле широких, имеющих военное значение шляхов.
Наступила зима, основные партизанские силы двинулись за Птичь, но на оставленной территории гарнизоны, управы так и не восстановлены. Вторично оккупационная власть не смогла это сделать, так как среди местного населения не находилось охотников идти в полицию или выполнять какую-либо другую службу у немцев. Иногда в притихшие деревни налетают отряды полицаев, учиняют на скорую руку расправу, забирают хлеб и скотину. Но чаще заглядывают партизаны. Диверсионные группы, которые не спускают глаз с железной дороги, в сильные морозы и метели даже отогреваются в селах, пополняют запасы продовольствия, берут проводников и подводы. Частенько то тут, то там между немцами и партизанами происходят столкновения. Разрывают сухой зимний воздух пулеметные очереди, треск винтовочных выстрелов. В зависимости от обстановки та или другая сторона отступает. Чаще немецкая.