Прорицатель почувствовал, что нужно уступить. Тем не менее, раз уж он собирался стать царем в Эпире, нельзя было так явно показывать слабость и, тем более, трусость.
— Если ты пришел жаловаться, пастух, — проговорил он, — то жалуйся и мне тоже. Возможно, вскоре мне придется наводить здесь порядок…
Полифем резко, всем телом повернулся к Гелену, и взгляд его единственного глаза заставил прорицателя отшатнуться. В этом взгляде была такая беспредельная ярость и вместе с тем такая нечеловеческая сила, что троянец вдруг ощутил головокружение и понял: это от страха. «Такой взгляд может убить!» — подумал он.
— Иди прочь! — выдохнул ему в лицо Полифем. — Или я тебе ноги оторву!
Ужас помешал Гелену ясно осмыслить эти слова. В хладнокровном состоянии он обязательно сообразил бы, отчего прозвучала именно такая угроза, но сейчас был не в состоянии соображать. Не сказав больше ни слова, он выскочил за дверь. Феникс, поймав успокаивающий взгляд Андромахи, последовал за ним.
— А я никуда не пойду! — крикнула Эфра. — Я только слабая старая женщина, глупая рабыня… Чем я мешаю тебе, страшилище? Я не оставлю мою милую хозяйку, понял?
— Понял! — проговорил совсем другим, ровным и чистым голосом громадный пастух. — Ну и оставайся.
С этими словами он затворил дверь и затем, сжав двумя пальцами согнутый брус засова, выпрямил его, будто тот был сделан из хлебного мякиша, и задвинул в скобу.
Поняв, что никто уже не видит их, Андромаха вскочила на ноги. Все ее напускное спокойствие будто сдуло ветром. Она шаталась, дрожа, прижав руки к груди.
— Боги! — женщина едва не захлебнулась слезами. — Нет, это невозможно!.. Я не хочу, я не хочу сходить с ума! Это… Это…
— Это я! — произнес стоявший в дверях великан.
Рывок — толстая веревка, служившая поясом, лопнула, и весь его дикий наряд свалился с плеч, вместе с громадным уродливым горбом. Он выпрямился, срывая лохматую шапку и бороду, действительно, сделанную из той же овчины и искусно подвязанную к подбородку. Черные волнистые волосы упали на его нагие плечи — он остался в одной набедренной повязке.
— Здравствуй, Андромаха!
— Здравствуй, Ахилл, — прошептала она, не узнавая своего голоса. — Я узнала тебя… И Тарк… Ахилл, ты знаешь о моем муже? Где Гектор?
— В трех десятках стадиев отсюда, — ответил он, опуская на пол свое копье, превращенное с помощью плюща и коряги в посох пастуха. — В бухте, что за мысом. Мы пошли на обман, чтобы сперва найти мальчика. И мы найдем его.
— А… Неоптолем? — уже едва слышно произнесла женщина. — Он?..
— Он там же, — внезапно мрачнея и опуская глаза, ответил герой. — Он сильно ранен, но об этом потом, Андромаха. Я пришел не один.