Между тем люди пили пиво с явным наслаждением. «В конце концов и водка-то на вкус — не сгущенное молоко», — подумал Оле и сделал решительный глоток. Ему пришлось напрячься, чтобы содержимое не оказалось в лучшем случае снова в стакане. Средство, которым отвлекали людей от алкоголя, на вкус было не менее отвратительным, чем его запах.
Зато в остальном обед был вкусен. Особенно куриная котлета с косточкой, завернутой почему-то в бумажку. Косточка на поверку оказалась просто воткнутой в котлету, и, как установил Оле, хорошо знающий анатомию птиц и морских животных, она была совсем не птичья… Но не в этом дело. Внутри молотого мяса, слепленного в котлету, помещались плавающие в растопленном масле куски яйца и сала. Обед завершился тремя стаканами чая. Чай, правда, был слабоват, но все же он не затмил великолепия первого отпускного обеда Оле.
Рассчитавшись и несколько удивившись внушительности счета, Оле подумал, что и обед стоит того, чтобы написать о нем Наде.
6
В комнате было убрано, и ветер шевелил легкую занавеску на окне.
Оле уселся за письменный стол, достал блокнот, попробовал несколько авторучек, выбрал ту, которая писала легко и ровно, и принялся:
«Дорогая Надя!
Ну вот я в Магадане. Самолет ЯК-40 — это гордость Аэрофлота. Там белые мягкие кресла и красивая сопровождающая девушка — стюардесса называется. Когда мы прилетели в Магадан, она скомандовала: «Сидите спокойно, пока вас не позовут…»
От аэропорта я поехал на такси. В автомобиле есть счетчик, на котором всю дорогу выскакивали цифры. Сначала копейки, а потом рубли. Больше десяти рублей нащелкалось, зато, как сказал мне шофер, когда брал лишнюю пятерку, это называется у них «сервис». И такой же «сервис» берут в ресторане, когда рассчитываешься за обед.
Город Магадан — настоящий большой город и красивый, как на картинке. Есть зеленые насаждения. Стоит город, как и пел дизелист Грошев, на берегу Охотского моря, у бухты Нагаева… Помнишь его песню про «Нагаевский порт»? Так это про Магадан до революции…»
Тут Оле остановился, задумался. Где-то в сознании была смутная мысль о том, что до революции города Магадана, не было. Подумал, но исправлять не стал и решил писать дальше.
«Ходил я по улицам, но в магазины не заходил, хотя есть всякие, даже специальный магазин, который так и называется «Детский мир». Там все для детей. Несколько книжных магазинов, не говоря уже о продовольственных: для рыбы, для мяса и хлеба. И всюду — толпа, будто все проголодались и кинулись за продуктами. Но это на самом деле не так. Просто здесь людей так много, что иной раз кажется, что комаров в тундре меньше…»