— Прости меня… Но ты очень красивая.
— Ну что ты…
— Правда.
— Отец на тебя смотрит…
Вельботы были уже у самого берега. Вдоль бортов вода плескалась, открывая бугристую серую моржовую кожу, клыкастые головы, усаженные жесткими и острыми усами.
Анахтыкак привстал на корме. Нанок поймал его взгляд, и они улыбнулись друг другу.
Вельботы причалили.
Трактор вытянул на галечный берег сначала добычу, а затем и сами вельботы.
Все стало просто. А бывало, в детстве весь Наукан брался за буксирный конец, и под ритмичные возгласы старшего на берег медленно вытягивали моржовые туши, а когда охотничье счастье было особенно благосклонно, то и кита… Сегодня трактору потребовалось меньше минуты, чтобы выдернуть из зеленой воды моржа.
Женщины из разделочной бригады тут же принялись за дело.
Анахтыкак подошел к сыну и крепко пожал ему руку, словно они были просто хорошо знакомые. Марине он улыбнулся.
Захватив теплое, кровоточащее моржовое сердце, Анахтыкак с сыном начали медленный подъем к дому. Позади оставалось море, покрытый кровью галечный берег, белые вельботы, устало опершиеся на деревянные подставки, чайки, прыгающие возле свежей моржовой требухи. Там же осталась и Марина.
— Уже в отпуск приехал? — спросил отец.
— В командировке я.
— А-а…
— Древности всякие собираю. В тундре был.
— Как там?
— Мне понравилось.
— В море тоже хорошо, — с оттенком ревности произнес Анахтыкак.
— Я ведь никогда не был в оленеводческом стойбище. Там я кое-что приобрел для нашего музея. Старое кожаное ведро.
— Кожаное ведро? — усмехнулся Анахтыкак. — Я бы тебе новое сделал.
— Для музея чем старее, тем лучше, — ответил Нанок.
Анахтыкак остановился передохнуть и повернулся к морю.
Солнце было уже совсем низко, и две длинные человеческие тени тянулись к домикам, которые ярко горели стеклами окон, и само дерево стен желто светилось. Море выбегало из-под крутого берега и, казалось, чуть приподнималось к горизонту, к маленьким облачкам, похожим на белые льдины, лежащие на воде. Оно было спокойно, и мощное его дыхание отчетливо доносилось до высокого берега.
— Почему Марину не позвал?
— Как-то не подумал, — растерянно ответил Нанок.
— Из дому позвони по телефону.
— Хорошо.
Атук ждала мужчин. Она молча взяла моржовое сердце, положила в таз и принялась хлопотать на кухне.
Анахтыкак стянул с себя охотничью одежду: плотный ватник, надетый вместо кухлянки, штаны из нерпичьей шкуры, торбаса — и остался в одних сатиновых трусах и в майке.
— Будем мыться.
Нанок повиновался и последовал за отцом в просторные сени, где Атук уже приготовила цинковое корыто и два больших ведра — в одном горячая, в другом холодная вода. Здесь же был большой деревянный ковш с ручкой из моржового клыка.