Лу кивнул, как будто он был арбитром в этом споре.
— Ладно. Какое-то дурацкое решение, но, возможно, я его понимаю, учитывая... обстоятельства. — Он сделал неопределенный жест в сторону моей груди. — А о чем лгала ты?
— Подожди минутку, какие обстоятельства? — я села выше, сощурив глаза.
— Я думаю, он имеет в виду обстоятельства, выступающие из твоей грудной клетки. — Улыбка осветила лицо Ника.
— Ноги тоже, — добавил Лу. — И лицо. Кто-нибудь говорил тебе, что ты выглядишь как молодая Лорен Бэколл?
— Точно. — Ник покачал головой. — Мне было девятнадцать, и я был влюблен в самую красивую девушку, которую когда-либо видел. Я не мог вести себя по правилам.
Я покраснела, но гнев победил. Ник как всегда доводил меня до бешенства, а потом льстил, чтобы я простила его.
— Ох, ради всего святого. Это не оправдывает тебя.
— Ну, ты лгала о Париже. — Он повернулся к Лу. — На первом курсе она сказала мне, что ее не приняли в программу по обмену, в которую она всегда планировала вступить. Но она была такой плохой лгуньей, что я узнал правду.
— Я не хотела ехать в том же году. А у тебя не было проблем, с тем что я останусь позади в то время.
Может, потому, что ты провел большую часть того года, трахая меня сзади.
— Затем в следующем году она сказала мне, что даже не подавала заявление, еще одна очевидная ложь. Но она прокололась, и я узнал правду от ее подруги Миа.
— Потому что я не хотела уезжать от тебя, придурок. — Я злилась на Миа несколько недель из-за этого, но она сказала, что только поддалась и подтвердила убеждения Ника, когда он пообещал ей, что поощрит меня поехать. Миа думала, что я сумасшедшая, раз отказываюсь от учебы в Париже из-за парня.
— Оставить меня не было необходимым условием для разрыва отношений. Мы могли бы остаться вместе.
— Ха! — я ткнула его в грудь. — Ты изменял мне каждое лето, когда мы не были вместе. Ты думаешь, что был бы верен, когда нас бы разделял океан?
Ник приподнял подбородок.
— Я не изменял каждое лето.
Я закатила глаза.
— Два из трех. И я бьюсь об заклад, что было и на весенних каникулах, о чем я не знаю, и, возможно, на Рождество, и, вероятно, даже на день Мартина Лютера Кинга, — я повернулась к Лу и фыркнула, чувствуя превосходство. — Он не мог держать себя в руках. Никогда.
Как будто чтобы доказать мою точку зрения, Ник сжала мое бедро.
— Да ладно тебе, Коко. Два раза я поцеловал других девушек, это все. И ты расставалась со мной так часто, что иногда я даже не знал, вместе мы или нет.
Я убрала его руку.
— Потому что ты постоянно флиртовал.