– О, Аллах, – прошептал Юсуф. – Что я делаю?
Он прижался к стене, стараясь успокоить дыхание. Слова Азимат жгли его сердце.
«Ты трус… вот почему ты никогда не станешь великим».
Он должен поговорить с ней, хотя бы для того, чтобы доказать, что она ошибается. Он не трус и станет больше, чем эмир Телль Башира. Много больше.
Юсуф продолжал продвигаться вдоль стены, пока не оказался возле окна. Он знал, что там находятся покои Ширкуха. Было уже темно. Юсуф миновал окно дяди, осторожно двинулся дальше и благополучно проскользнул мимо трех темных окон – далее вдоль стены на протяжении тридцати футов шел ряд ярко освещенных сводчатых окон. Юсуф заглянул внутрь и увидел трех стражников, охранявших двойные двери, находившиеся напротив окна. Юсуф попытался присесть на корточки, но на узком карнизе это было невозможно.
– Проклятье! – тихонько выругался он.
Он не мог пройти дальше незамеченным.
Но так ли это? Юсуф повернулся, прижался щекой к каменной стене, потом наклонился и ухватился за шершавый камень карниза двумя руками.
– Да защитит меня, Аллах, – пробормотал он и спустил ноги с карниза. Через мгновение он уже висел на руках, а его тело раскачивалось над пропастью.
Юсуф начал медленно перемещаться вдоль стены, перенося руки всего на несколько дюймов. Когда он поднимал взгляд, то видел яркий свет горящих за окнами факелов. Он сумел преодолеть всего четверть пути, когда его пальцы начали неметь. Юсуф стиснул зубы и не стал останавливаться. Потом он посмотрел вверх, понял, что прошел уже половину пути, и начал двигаться быстрее. Руки у него отчаянно болели, и казалось, будто костяшки пальцев горят в огне. Юсуф сделал слишком широкое движение левой рукой, она соскользнула – и теперь он висел только на правой.
Юсуф почувствовал, что сейчас сорвется, и посмотрел вниз. Кряхтя от усилий, он сумел снова забросить левую руку вверх. Закрыв от боли глаза, он заставил себя двигаться вперед, переставляя одну руку за другой. Когда он снова открыл глаза, освещенные окна остались позади. Стиснув зубы, он подтянулся наверх, его ноги заскребли по стене, и он сумел забросить одну ногу на карниз, а затем и другую. Он поднялся во весь рост, прижался к стене и немного постоял, переводя дыхание и сжимая и разжимая руки. Немного успокоившись, он пошел дальше.
Окно Азимат оказалось вторым. Юсуф заглянул внутрь, но ничего не сумел разглядеть в темноте. Одна створка оставалась приоткрытой, и после коротких размышлений Юсуф осторожно пробрался в спальню и замер на месте, чувствуя, как сердце отчаянно колотится у него в груди. Слева он разглядел умывальник, справа – постель Азимат. Он бесшумно приблизился к ней. Азимат спала, лежа на спине. Ночь выдалась жаркой, и она отбросила одеяло в сторону. На ней была ночная рубашка из практически прозрачного шелка, сквозь которую Юсуф видел очертания бедра, груди и сосков, темных на фоне бледной кожи. Волосы скрывали половину лица. Она выглядела умиротворенной. А затем Азимат открыла глаза и закричала: