Юсуф посмотрел на него.
– Да, долгий путь, – пробормотал он и пришпорил коня, чтобы вновь оторваться от Джона.
Они пересекли песчаную пустошь и поднялись на вершину холма. Копыта их лошадей застучали по твердой поверхности, во все стороны полетели мелкие камешки. С вершины стала видна неглубокая лощина, по дну которой тек тонкий ручей.
– Подходящее место для лагеря, – заметил Джон.
– Нет, проедем еще немного.
Они продолжали ехать вдоль гряды, а небо за их спинами стало из золотого и красного темно-фиолетовым, а потом на нем загорелись звезды, и взошла полная луна, залив все вокруг серебряным светом. Джон видел собственное дыхание, облаком поднимавшееся к небу, и поплотнее запахнул плащ. Однако Юсуф продолжал ехать вперед, одной рукой придерживая поводья, другой сжимая орлиную рукоять кинжала. Наконец Джон снова догнал его и коснулся руки друга.
– Юсуф?
Юсуф вздрогнул:
– Что?
– Нам нужно разбить лагерь, пока не стало совсем холодно.
Юсуф кивнул:
– Да, ты прав. Время пришло. – Он указал на широкий плоский участок рядом с ручьем. – Вон там.
Они по узкой тропе спустились к берегу ручья.
– Я соберу хворост, – сказал Джон, соскальзывая с седла.
Ветер окончательно стих, и негромкий скрип его сапог по песку казался оглушительным в наступившей тишине. Юсуф также спешился и возился с седлом. Джон набросил поводья лошади на один из кустов, росших на берегу ручья, и она наклонила голову, чтобы напиться. Джон снял с нее седло, потрепал по спине и зашагал вверх по течению в поисках хвороста.
В тридцати ярдах от лагеря он нашел груду сухого плавника, опустился на колени и стал собирать ветки, когда за спиной услышал так хорошо знакомый шелест клинка, покидающего ножны. Он повернулся и увидел Юсуфа с мечом в руке. Губы его друга были плотно сжаты.
– Что это значит? – вставая, спросил Джон.
– Ты знаешь, – дрожащим голосом ответил Юсуф. – Ты спал с Зимат. Убада твой сын. Признай это. – Он сделал шаг вперед и поднял меч. Его глаза угрожающе прищурились, губы раздвинулись, обнажая зубы. – Признай!
Джон посмотрел Юсуфу в глаза и понял, что он собирается его убить. Джон боялся этого дня с того момента, когда впервые разделил с Зимат ложе. Но твердо решил, что не станет сопротивляться. Он был обязан Юсуфу жизнью и даже больше. Он опустился на колени.
– Да, я делил с ней ложе. Да, ребенок мой.
– Как ты мог? – закричал Юсуф, делая еще один шаг к Джону. – Я предупреждал, что ты не должен к ней прикасаться. Я думал, ты мой друг!
– Так и есть.
– Ты пес, как и все франки! – Юсуф размахнулся ногой и попал Джону в челюсть.