«Не сомневаюсь», – подумал Гомер. Ему казалось, что Уолли в этой жизни все достается легко, без всяких усилий. Не за счет других, что было бы дурно, а само собой и как бы по праву. Словно он принц штата Мэн, будущий король Новой Англии и рожден, чтобы всегда быть первым.
Ответное письмо доктора Кедра было таким важным, что Гомер тут же отнес его миссис Уортингтон.
«Гомер, то, что ты мне описал, очень похоже на прогрессирующее органическое поражение мозга, – писал доктор Кедр. – Для почтенного возраста, в каком находится мистер Уортингтон, выбор диагнозов не так уж велик, и я почти уверен, что у него болезнь Альцгеймера – разновидность старческого слабоумия. Это довольно редкое заболевание, я читал о нем в „Медицинском журнале Новой Англии“. Один из симптомов болезни – постоянное стряхивание с одежды воображаемых соринок, невропатологи называют это явление карфологией. По мере того как состояние больного ухудшается, что неминуемо при болезни Альцгеймера, он начинает повторять, как эхо, окончания фраз, которые слышит. Для этого тоже есть термин – эхолалия. А неспособность назвать даже самые обычные предметы, например сигареты, вызвана утратой способности узнавать их. То, что он не мог открыть бардачок в машине, то есть разучился совершать привычные действия, тоже типично для этой болезни и носит название „апраксия“. Ты обязательно должен убедить миссис Уортингтон показать мужа невропатологу. Я точно знаю, что по крайней мере один такой врач в Мэне есть. Но конечно, это всего лишь мое предположение».
– Болезнь Альцгеймера? – удивилась Олив.
– Ты хочешь сказать, что отец серьезно болен? – спросил Уолли.
Всю дорогу к невропатологу Уолли проплакал.
– Прости меня, папа, – говорил он отцу.
Но Сениор даже казался довольным.
Невропатолог подтвердил диагноз доктора Кедра, и Сениор Уортингтон возликовал.
– Я болен! – повторял он гордо и чуть ли не счастливо, как будто ему объявили, что он выздоровел, хотя на самом деле болезнь была неизлечима. – Я болен! – восклицал Сениор и радовался как ребенок.
У него стало так легко на душе, правда совсем ненадолго. Значит, он не простой пьяница! И у Олив точно гора с плеч свалилась. Она плакала на плече у сына; а Гомера крепко обняла. И поцеловала – никто, кроме сестры Анджелы и сестры Эдны, так его не обнимал. Миссис Уортингтон снова и снова повторяла слова благодарности: для нее случившееся имело огромный смысл. Мужа она давно разлюбила – если вообще любила когда-нибудь, – но теперь снова могла уважать его и была бесконечно благодарна Гомеру и доктору Кедру за то, что они вернули Сениору чувство собственного достоинства, а вместе с ним и уважение жены.