– Какого цвета был фургон? – обернулась Мелони.
– Зеленого! Мы увидимся? – повторила Мери Агнес.
– Вы, случаем, не знаете ферму «Океанские дали»? – обратилась вдруг к Каллаханам Мелони.
Конечно, они не знали. Какое дело антикварам до яблок?
– Могу я тебя хоть иногда видеть? – не унималась Мэри Агнес.
– Я работаю на верфи, – сказала Мелони девочке. – Если услышишь что про «Океанские дали», приходи на верфь, повидаемся.
– Но ты ведь не знаешь, был ли он с ними, – сказала Лорна Мелони, которая весь вечер хмуро молчала. – И была ли с ним эта богатая дрянь.
Они стояли на берегу недалеко от пансиона, где жила Лорна, и пили пиво. Когда выпили, Мелони бросила бутылку в реку. Она всегда любила бросать в реку все, что попадет под руку. Мелони стояла подняв вверх голову, словно опять принюхивалась, словно ее обостренное чутье уловило запах, источаемый крохотным завитком с лобка Кенди.
Гомер в эти минуты тоже приносил жертву воде. Бросал в воду ракушки; они мелодично булькали, а океан, поглощавший их, откликался слабыми всплесками.
Кенди и Гомер сидели у самой воды, опираясь спиной на противоположные стойки в самом конце пирса. Вытяни они ноги, они коснулись бы друг друга ступнями, но Кенди сидела, подтянув колени к себе, – знакомая Гомеру поза: так сидели женщины в приютской больнице, подготовленные к аборту.
– Все в порядке? – тихо спросила Кенди.
– Что в порядке? – переспросил Гомер.
– Твое сердце… – прошептала Кенди.
– Кажется, да. – Что еще он мог ответить?
– Все будет хорошо, – сказала Кенди.
– Что – все? – спросил Гомер.
– Ну все, абсолютно все, – поспешила объяснить Кенди.
– Все, – повторил Гомер и продолжал: – То, что я тебя люблю, – это хорошо. А то, что ты любишь меня и Уолли, – это хорошо? Наверное, да.
– Ты должен надеяться и ждать, – сказала Кенди. – Надеяться на лучшее. Всегда.
– Точно.
– Я ведь тоже не знаю, что делать, – вдруг беспомощно проговорила она.
– Надо все делать правильно, – сказал Гомер. Уолли старается все делать правильно, и доктор Кедр всю жизнь поступает правильно, согласно своим убеждениям. Если набраться терпения, надеяться и ждать, все само собой встанет на свои места. Впрочем, у сирот только это и есть. – Надеяться и ждать. Я умею ждать, – сказал Гомер. – У меня хватит терпения.
И у Мелони был запас терпения. И конечно, у Рея Кендела. Он сидел сейчас у окна, которое выходило на пирс. Механику приходится обладать терпением; пока все в порядке – он в стороне, а случись неисправность, его зовут, он приходит и чинит. Рей видел то незначительное расстояние, которое разделяло сейчас Кенди и Гомера. Сколько раз из этого окна он видел дочь в объятиях Уолли, но сначала они тоже сидели вот так, не касаясь друг друга.