Он начал понимать, как ей удавалось покорять толпы мужчин. А ведь ему довелось лишь на мгновение испытать на себе действие ее чар. Приблизиться к пламени, которое едва не опалило его.
Адам обрадовался наступившей тишине. Передышка позволила ему отдалиться от графини.
Похоже, чай взбодрил ее.
– Когда Монти умер, я снова осталась одна. Знаете, мне никогда не нравилось одиночество. Я выросла в окружении множества братьев и сестер в маленьком домике в Килларни…
– Так вот откуда у вас ирландский акцент.
Ева улыбнулась:
– Да. Я ирландка. Не знаю, часто ли вам приходилось бывать в Лондоне, но это настоящий муравейник, так что я и там никогда не оставалась в одиночестве, даже в Севен-Дайлз. Хенни всегда была рядом, хотя как я ее терплю, сама не понимаю. Я проводила время, предаваясь веселью в кругу друзей, до самой смерти Монти. – Она вдруг наклонилась вперед. – Прислушайтесь! Вы слышите?
В Севен-Дайлз? Она обронила эти дразнящие слова случайно. На мгновение Адам замер в неподвижности.
Еще один ключ к разгадке этого непостижимого характера. Закаленного, твердого, как стальной клинок.
Часы на каминной полке захрипели, готовясь отбить положенное число ударов. Вот и все, что он услышал.
– Прошу прощения, что вы слышите?
– Совершенно ничего! В том-то и беда! Здесь тихо, как в могиле, в этой вашей деревенской глуши! Но если прислушаться – очень, очень внимательно, – можно различить, как похрапывают мыши на стропилах.
Адам не смог удержаться от смеха. Графиня улыбнулась, как будто он удостоил ее наградой.
– Я хотела обратиться к вам за помощью, преподобный Силвейн. У меня есть причины подозревать, что женщины в городке знают о моем прошлом. Едва ли они примут меня с распростертыми объятиями. Признаюсь, в воскресенье я подслушала, как вы в церковном дворе говорили с одной из дам о зимних празднествах. И о женском благотворительном обществе Пеннироял-Грин. Я тоже буду рада внести свой вклад, – весело проговорила она.
Адам похолодел, ощутив в голове пугающую пустоту.
У него едва не вырвалось: «Боже милостивый, все что угодно, только не это! Можете спеть скабрезную песенку перед церковью в воскресенье, если хотите, но не мечтайте войти в их круг».
Он попытался вообразить, как приходит с подобной новостью к миссис Снит, и не смог.
– Вы хотите войти в женское благотворительное общество?
Она кивнула.
Адам задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику.
– Скажите мне, леди Булман… и, пожалуйста, поправьте меня, если я ошибаюсь… – вежливо начал он.
– Хорошо, – осторожно отозвалась графиня.
– Правда, что вы однажды подмигнули мужчине, и это привело к дуэли?