— И что, теперь, если я хочу увидеться с Максимом, мне нужно записываться к нему на прием? — капризно протянула Алена. — А вы что, не только охрана, но еще и секретарша?
— Алена, вы что-то хотели? — доброжелательным тоном повторила я вопрос. Блондинка передернула плечиками и гордо прошествовала по коридору к своей гримерной.
Прибежала Соня и сообщила, что Максу пора на площадку. Мне не понравилось его осунувшееся лицо.
— У вас сигаретки случайно не найдется? — неожиданно спросил Макс.
— Не курю, — я покачала головой.
Мой клиент вернулся к работе. Оказавшись под прицелом камер, он снова взял себя в руки, но было видно, что самообладание он хранит с трудом и каждая следующая сцена дается ему все труднее.
Несколько часов прошло в напряженном труде. Надо же, никогда не думала, что снимать сериалы — такая каторжная работа!
Некоторые актеры, игравшие второстепенных персонажей, забывали текст, что-то путали или делали шаг не туда, и приходилось переснимать все с самого начала сцены.
Венедиктова нигде не было видно. На площадке все время распоряжалась Натэлла.
Я видела, что Максим устал и плохо себя чувствует. Он тоже ошибался, путал текст и шел не туда, куда нужно, хотя Натэлла разделила сцену на крошечные эпизоды и запомнить инструкции режиссера мог бы даже ребенок. Но Макс сбивался, приходилось все переснимать, и остальные члены съемочной группы уже довольно давно поглядывали на звезду с явным раздражением. На месте Натэллы я бы объявила перерыв. Все равно работать так было невозможно.
Наконец Ионов распсиховался и закатил совершенно безобразную сцену. Он обвинил Алену, что она неловкая и двигается как корова на льду. Девушка даже не переменилась в лице, видно, привыкла к безобразному поведению партнера. Потом Максим заявил, что сценарий никуда не годится. Эта сцена не добавляет ничего нового к образу его героя, а под конец сезона сценаристам можно было бы и напрячь свои дорогостоящие мозги и выдать что-нибудь посвежее, чем сцена с поцелуями.
— Можем предложить падение в шахту, — ровным голосом проговорил Леня Коган. Мне показалось, он не совсем шутил.
— Вы там подумайте пока, а я кофейку попью, — наконец заявил Макс и удалился к себе.
— Натэлла Борисовна, у нас снова график псу под хвост? — раздался недовольный голос откуда-то сверху. Послышалось жужжание, и в полосу света опустился кран с оператором и камерой, закрепленной на штативе.
— Остынь, Миша, — довольно жестко сказала Натэлла. — У мальчика нервы.
Оператор обиженно отвернулся и уплыл в темноту.
— Сонюшка, отнеси Максиму кофе, — попросила режиссер. — Пусть успокоится.