Здраво рассудив, что оно не позволит обитать на себе стремительным хищникам животного мира, а с медлительными иголками вполне можно справиться, находясь в постоянном движении – более быстром, чем необходимо для роста отравленных шипов, а главное, оценив высоту дерева, питомец штрафбата и новоявленный граф спокойно поднялся к верхушке, чтобы оглядеться и понять, что же такое – подаренные ему владения, успевая ещё и рассуждать при этом. О том, что для него было действительно важно. Вернее – о ком.
– Илис, звёздочка ты моя черноокая, где же ты? Тут для тебя столько интересного…
Лес закончился внезапно. Вернее, дерево под его руками было по-прежнему достаточно толстым и крепким, но кроны остальных, значительно короче своего плотоядного собрата, ушли вниз – и теперь во все стороны, насколько хватало взгляда, простиралось зелёное море. Аккуратно перехватывая ветви, Ладар обошел ствол по кругу, вглядываясь вдаль – и замер, напрягая глаза. С двух сторон, на севере и на юге, зелень лесов упиралась в склоны гор. Достаточно высокие и неприступные для того, чтобы стряхивать с себя любую растительность и выглядящие монолитным, гладким камнем. На западе, если очень захотеть, можно увидеть, как эти стены смыкаются – и даже догадаться по еле различимому блеску о наличии водопада. Зато гораздо ближе, практически рукой подать, виднелись останки какой-то полуразрушенной башни. Туда стоило наведаться, прежде чем идти на восток. В той стороне горы расходились ещё дальше друг от друга, впрочем, не пропадая совсем. И только там, в бесконечности лесов, виднелись небольшие, едва заметные на таком расстоянии проплешины. Деревни? Возможно, даже города? В любом случае – люди!
Под ладонью вспух еле заметный бугорок. Ладар торопливо перехватил руки, разглядывая тонкий шип, проклюнувшийся сквозь кору. Практически сразу под ладонями вновь засвербило. Аккуратный, быстрый взгляд вниз – по всей поверхности ствола торчали под разными углами тонкие, хищные жала. Хищник загнал жертву в ловушку и может торжествовать победу?
Ладар, аккуратно расправив крылья, отпустил ствол, за который держался, пробежал по наклонному суку, внимательно следя, чтобы не зацепить ни одной ветви – и, раскинув руки, до предела напрягая мышцы, воспарил над лесом, стараясь придерживаться направления на обломки башни. Нет уж, воспитанник Дирила Рикса и ученик льера Ируга в такие примитивные ловушки не попадается!
Однако бахвалиться не стоило. Когда появились птицы, он не успел заметить. Небольшие, с длинными острыми клювами, со странным оперением, отливающим сталью, они возникли сразу отовсюду – и их было много. Ладар успел выхватить стигис, чудом выровняв полёт. Проблема была в том, что крылья и руки были практически одним и тем же. Верней, они дополняли друг друга: частью крыльев можно было двигать, держа руки в неподвижности, или, благодаря второму запястью, орудовать зажатым в кисти мечом, продолжая удерживать тело в воздухе – но такие действия были очень ограниченными. Несколько серых тушек, разбрызгивая кровь, полетели к земле, зато остальные птички тут же сориентировались и накинулись на беззащитное тело. Клювы забарабанили по спине и ногам, заставив в очередной раз с благодарностью вспомнить упрямого гнома, устроившего охоту на василисков и обеспечившего каждого в команде подходящей бронёй. Пробить такую защиту птицы не могли, но с каждым ударом они все ближе подбирались к плечам и голове. Стигис – длинный, сверкающий клинок, уже обагренный кровью их собратьев, проносился над волосами, перед лицом, заставляя крылатых пиратов держаться подальше, но долго так продолжаться не могло. Тёмный клюв впился в голову, пробив кожу и чувствительно ударив череп. Взмах – наглая птица, вернее, две её половинки, летят к земле, однако полёт уже превратился в пике, и нужно поскорей кутаться в крылья, в ожидании встречи с острыми ветвями деревьев.