Десять часов. Продолжается вечерняя работа. Уже чувствуешь, что начал уставать, — лицо бледно, и появилась тяжесть под глазами.
Волков еще раз осмотрел тяжелых больных клиники. Потом сидел в ординаторской, делал записи в историях болезни. Над историей болезни Карелина задумался. Плохо. Снова плохо. Сегодня снова поднялось давление крови и появился частый пульс. Причина понятна — два нарушения режима подряд. Позавчера разговаривал со своими товарищами по работе. Они долго спорили. Сегодня ночью встал. А вставать еще нельзя. Но ночью одному больному стало плохо. Все спали. Больной не мог дотянуться до сигнального огня. Тогда Карелин быстро встал, вышел в коридор и позвал сестру. Этого нельзя было делать. И сегодня Карелину снова стало хуже.
Все ли Волков сделал? Да, он сделал все. И он постарался успокоиться. И вытянулся в кресле, подремал. Спокойное дежурство. Оно выпадает редко. Хотел почитать книгу, но раздумал и включил радио.
Пробило двенадцать. Скоро новое утро.
Вдруг дверь распахнулась. На пороге стояла постовая сестра Нина. Лицо у нее было испуганное, глаза метались.
— Больной умер! — крикнула она.
Волков вскочил, бросился за ней.
— Где?
— Пятая палата.
— Кто?
— Карелин.
— Кто?! — замер Волков.
Этого не может быть. Этого просто не может быть.
— Карелин, — сказала Нина. — Выбежал больной, кричит: «Умер!» Я побежала — да.
— Сердечные! — крикнул на бегу Волков. — Адреналин в сердце. Кислород. Быстро!
Карелин был мертв. Синее заостренное лицо. Липкий холодный пот. Сердце молчит — оно мертво.
— Мезатон, кордиамин внутривенно! — торопливо сказал Волков Нине.
— Сделала, — сказала она, выпрямляясь.
Пусто в груди. Сердце молчит. Это невозможно.
— Иглу! Адреналин в сердце!
Ввел. Это двадцать секунд. Лег ухом на грудь Карелина. Пусто. Молчит сердце.
— В реанимационную! — сказал отрывисто. — Анестезиолога.
И начал массаж сердца. С силой нажал на грудную клетку Карелина. И отпустил. Нажал и отпустил. Еще раз. Еще раз. Реанимационная была напротив. Распахнули двери палаты.
— Давайте! — хрипло, одышечно сказал Волков. Сам продолжал делать массаж.
Кровать выкатили в реанимационную. Еще раз нажать на сердце. И еще. Устал. На мгновение передохнул. Вытер рукавом халата пот со лба. Руки онемели. Еще, еще, еще.
Тихо все. Сердце молчит.
— Дефибриллятор! — сказал Волков сестре.
И включили аппарат. Он даст сердцу мощный электрический разряд в шесть — семь тысяч вольт. Другого выхода нет.
Подвел электроды под левую лопатку и нижний край грудины Карелина.
Посмотрел на сестру. Она нажала кнопку. Тело Карелина судорожно дернулось. Потом сразу обмякло. Снова умерло. На ленте электрокардиографа была видна прямая черта. Нет сокращений сердца — оно мертво.