По лицу орнитолога скользнуло беспокойство. Он снял очки, протер их, снова вернул на переносицу, но не помогло и это: ни соколят, ни канюков он не увидел.
– Вон один подлетел, кажется. Хотя нет, это не птенец, а другая птица. Странно, ведь еще вчера в это самое время они все были здесь. Не могли они вот так, в одночасье, сорваться с места, это самый поздний выводок. А гнездо-то! – вдруг вскричал Алексей Петрович.
– Что – гнездо?
– Что-то с ним не так. Какое-то оно… ободранное. Очертания другие, не такие, как вчера. А ну, пошли туда!
Опередив своих юных спутников, Алексей Петрович проворно сбежал с пригорка и вскоре привел их к той самой большой поляне, на которой высилось дерево с гнездом на вершине. Это был старый ясень, и гнездо тоже было старым и оттого огромным. На стволе дерева виднелись глубокие свежие царапины, словно совсем недавно в него впивались чьи-то огромные острые когти.
Ромка поддел ногтем ободранную кору, повертел в руках.
– Вы говорили, что за птенцами охотятся куницы. Неужели это их следы? Что-то они чересчур большие. Скорее, здесь побывал какой-то леопард. Или пантера. Но ведь леопарды и пантеры здесь не водятся? Или водятся? – С удивленным лицом Ромка обернулся к орнитологу. – У вас же здесь много всяких редких зверей, может, есть и экзотические?
Не отрывая глаз от ствола, Алексей Петрович медленно покачал головой:
– Зверей здесь много, но таких, к сожалению, нет. Нет, братцы, это никакая не пантера и тем паче не леопард, а всего лишь наш с вами собрат по отряду и виду.
– Неужели человек? – воскликнула Катька.
– Человек, – печально кивнул ученый. – Он будет пострашнее любого дикого зверя. А следы эти остались от металлических «кошек», таких, какими пользуются монтажники при высотных работах. Мы, орнитологи, тоже с ними по деревьям лазаем.
Алексей Петрович поднял голову вверх, изучая следы, затем наклонился и нашел в траве несколько спутанных вместе сухих веток.
– По-видимому, он взобрался наверх, чтобы накрыть птенца сачком или сетью, но потерял равновесие и, чтобы удержаться, вцепился в гнездо и повредил его. А других птенцов он ловил при помощи ящика-приманки. Вот здесь, на поляне, есть следы от этого приспособления, видите?
– И кто это мог быть? – спросил Ромка, разглядывая смятую траву.
Алексей Петрович тяжело вздохнул:
– Да кто угодно. Путь сюда открыт всем, на дороге заслон не поставишь. Подъехал днем, поставил ловушку, приготовил сеть и к вечеру их всех переловил… Вот только странно, почему он не сделал этого раньше, когда птенцы еще в гнезде сидели? Тогда бы у него было меньше хлопот с их поимкой.