Где-то невдалеке стали слышны звуки музыки и шум голосов.
Особняк Муромцев был огромным и по своим размерам мог сравниться с Белой Усадьбой. Он походил на сказочный терем со множеством крыш-луковок, резных балконов и россыпями цветных стекол в больших окнах нижнего этажа. Из этих окон лился золотистый свет, на величественном крыльце ослепительно горели огромные кристаллы-световики.
Возле крыльца тут и там высились ледяные статуи, изображавшие птиц с человеческими головами.
– И снова Гамаюн. Везде они, – сказала Маргарита.
– Пришли! – раздался восторженный крик Анисьи где-то за массивной входной дверью, которая тут же распахнулась, выпустив белокурую колдунью из богато украшенного холла.
Анисья перелетела через ступеньки крыльца и бросилась в объятия подруг. Она была хороша как никогда. Вечерний зимний ветер развевал ее чудесные кудри. Хлопья снега, превратившиеся на морозе в стаи крошечных льдинок, искрились на ее волосах и придавали лицу сказочное сияние. Платье, которое сшили специально для бала, невозможно было описать словами. Десятки слоев тончайшей, словно паутина, жемчужно-серой ткани ниспадали струящимися складками до самых ступней, обутых в полупрозрачные кружевные туфельки.
Пока все восхищались Анисьиным нарядом, Маргарита вдруг ощутила тревожный укол – в памяти всплыл ее странный сон про девушку, бегущую из мужского крыла Белой Усадьбы. Длинное платье с кружевными цветами, расшитые туфельки. Анисья ничем не походила на нее и одновременно напоминала всем своим видом.
Маргаритины черные волосы были собраны в высокую прическу, украшенную розовой лилией. Эту лилию она вынула из букета, подаренного ей на день рождения Славой, а Василиса заговорила цветок так, что он оставался свежим и живым долгое время. Одета Маргарита была в летнее парадное платье, лишь немного отличавшееся покроем от Полининого.
Сестра именинника и гости поднялись по широким ступенькам и направились в холл, из которого наверх вела мраморная лестница, сильно напоминающая лестницу Белой Усадьбы, с той лишь разницей, что эта была украшена резными статуями и мягким ковром.
Полина совсем не ожидала, что, войдя внутрь, сразу же увидит столько незнакомых людей. Ее взгляд моментально отыскал Митю (в красном кафтане и таких же сапогах с отворотами). Золотистые кудри его были сзади собраны и перевязаны черной лентой. Он, как и всегда, широко улыбался, хотя искренней радости в его лице на этот раз не читалось. Митя направился навстречу друзьям, держа под руку совсем юную на вид девочку. У его спутницы было приятное лицо с правильными чертами, которые однако не отличались особой красотой: серые маленькие глазки, блеклые и глубоко посаженные, подбородок чуть выдавался вперед. Лицо обрамляли длинные каштановые волосы.