– Ххх… Пусть так. Ну а ты че добился? – в словах Михаила чувствуется суровость и легкая рана.
– Судя по твоим словам, я добился гораздо большего, чем ты.
– Ой, ой, ой! Знаю я, ты же у нас писатель, ха-ха! Да к тому же детский! Хыыы.
Я пропускаю это мимо ушей. Подобную чушь приходится слышать не в первый раз.
– Миш. А о чем ты мечтаешь?
– Мечтаю? Гм. – Миша скорчил гримасу – Ну если ты уж так интересуешься, ну вообще в политику хочу, а че?
– А ты в политику хочешь для пользы общества или из-за личных интересов?
– Ну… вместе все. Не все ж так просто в этой жизни. Ха-ха! – Мише это кажется забавным.
– То есть, воровать будешь. Пополнишь ряды коррупционеров?
– Слы! Я тебе такого не говорил и вообще… ты че мне завидуешь? В этом все дело?
– Нет, дело не в этом. Просто твоя мечта плохая. Вот и все. Но у тебя она хотя бы есть…
– Ой, вот только не надо тут свои лекции читать. – Мои слова действуют раздражителем для Миши – Надоело слушать всякие умные мысли. Вас философов таких развелось…. да только нихера вы в жизни не понимаете.
– Еще бы. Вояка ты наш. – я принимаю виски.
– Парни – вмешивается Рома – Короче, пойдемте лучше еще чего-нибудь махнем!
– Да я не против, – говорю как бы в сторону – главное, что бы Мишка одобрил. Он у нас тут старший, человек армейский, столько лет в казармах…
– Да. Ну и че?! Ты чето против имеешь?! – Миша принимается бычить. Такое чувство, что вот-вот выскочит из-за стола, порвет на груди гламурную футболку, под которой окажутся армейские наколки, и полезет в драку. Только мне этот вариант развития сюжета совершенно не сперся: драться с этим мудаком – глупо.
– Да ниче, ниче Миша. Ты главное, про воинский этикет не забывай.
И со словами «Да че ты ваще про воинский этикет знаешь, сука!» Миша подлетает ко мне, бьет в голову, отчего я подаю на пол вместе со стулом, потерянный, и со звенящей головой.
Под охи-ахи и одобрительные крики толпы Михаил продолжает поединок, мутузя ногами в область живота и правого плеча. Почувствовав резкие болезненные удары, и ничего оригинального не придумав, я, лежа на полу, хватаю его за правую ногу, которой он меня продолжает бить, и тяну. Вместо того что бы упасть, Миша лишается своего гламурного ботиночка, который теперь оказывается в моих руках и приобретает очертания дешевого кроссовка с вьетнамского рынка. Удары прекращаются.
Ситуация довольно неприятная и унизительная: побежденный в драке и практически избитый, я валяюсь на полу, посреди стольких знакомых с чужой кроссовкой в руках. Не пожелаешь никому, даже Мише. На него я меньше всего держу зла.