То, что он говорил, так сильно походило на правду. Так искренне. И, все же… Может быть, я просто боюсь снова ему поверить?
Я смотрела Лану в глаза, он ждал.
— Не знаю, — сказала я наконец.
Лан протянул мне руку.
— Пойдем, погуляем? Очень хочется посмотреть на море вблизи, а одному не интересно. Ты ведь тоже любишь море?
— Люблю, — сказала я.
От лестницы к морю вела небольшая каменистая тропинка, петляющая среди камней, идти выходило дольше, но, пожалуй, оно того стоило. Дикое море. Совсем дикое, я не привыкла к такому. Без причалов, набережных и песчаных пляжей. Море гудело, разбиваясь о прибрежные скалы, на волнах покачивались белые тени. Белое на черном. И белая пена на гребнях.
— Вина у меня на этот раз нет, — сказал Лан, улыбаясь, — есть только сухарики. Хочешь?
Он достал небольшой пакетик из-за пазухи, протянул мне.
— Давай.
— Если замерзнешь, говори сразу, хорошо. Здесь такой ветер.
— И что ты сделаешь?
— Ну, могу снова поделиться курткой, — сказал он. — Потом можем пойти домой.
— Надеюсь, купаться ты не полезешь?
Он улыбнулся, мотнул головой.
— Только если вместе с тобой.
— В тот раз ты весь посинел от холода, — сказала я.
— Ну и что? Выжил же, ничего страшного. Бери еще сухарик.
Сухарики были вкусные, солененькие. Я отсыпала немного себе в карман.
— Скажи, Лан, если говорить честно… ты ведь любишь Джару?
Он вздохнул, чуть-чуть сморщился.
— Тебе действительно важно это знать?
Не знаю…
— Наверно, нет, — сказала я.
Как бы там ни было, это ничего не изменит.
Лан промолчал.
— Лан, а сколько тебе лет?
— Двадцать шесть, — сказал он, глядя на гудящие волны. — Я, между прочим, помню Ил-Танку еще по Литьяте, я учился на год младше. Не могу сказать, что мы дружили, но я знал его. Он всегда был очень способным, но, в тоже время, удивительно тихим и скромным парнем. Я увел у него девушку…
— А теперь он увел у тебя.
Лан кивнул.
Кто бы мог подумать.
— Ты же закончил, да? И принес присягу?
— Да, конечно. Двойная специализация. Но ни в том, ни в другом я не преуспел. Так, посредственные способности. Я всегда пытался доказать, себе прежде всего, что я чего-то стою, что я что-то могу. Очень боялся оказаться на вторых ролях. Готов был соваться куда угодно, лишь бы показать всем, что действительно что-то могу сам. Принимать решения. Делать то, что считаю нужным, и чтоб на это хватило сил. Смешно, наверно, да?
Мне было совсем не смешно. Чужая жизнь, как чужая реальность… что-то менялось во мне, перестраивалось.
— Знаешь, Ил-Танка говорит, что если маг сомневается в себе, то у него ничего не выйдет.
— Так и есть, — сказал Лан.