— Она уже взрослый человек, — осторожно сказал Гарри.
— Эти девушки знают друг друга с самого детства. — Алекс взглянул на Гарри. — Но да. Она уже взрослая.
— Значит, ты знал ее, когда она была моложе?
— Иногда она приезжала с сестрой к нам на праздники. Я не часто бывал дома, но видел ее несколько раз. Она маленькой тенью ходила за Поппи.
Трудно поверить. Когда он думал об Иззи, всегда представлял ее в центре всего. Окруженной людьми.
— Она сильно выросла.
— Очень сильно.
— Почему она не уезжала на праздники к себе домой?
— Об этом тебе лучше спросить у нее.
И вот она — черная линия на песке, обозначающая границы лояльности Алекса. Он с радостью будет говорить от ее имени, но не о ней. Это лучше любых слов определяло их отношения.
Сестра — брат.
Гарри почувствовал, как сердце екнуло у него в груди.
— Неплохо, — спустя некоторое время прокомментировал Алекс, глядя на работу Гарри. — Ты уверен, что работаешь с цифрами?
— Результат многолетнего запрета на спортивные секции после школы. Я направлял всю свою энергию на работу в мастерской…
Гарри прикусил губу.
Правда только что вырвалась наружу против его воли.
Такого никогда не случалось.
Алекс поднял на него покрасневшие глаза:
— Школа не одобряла контактные виды спорта? Или твои родители так сильно тебя оберегали?
Верно, его родители пытались что-то оберегать, но только не его. Гарри был самым младшим ребенком в семье, единственным мальчиком после трех сестер. С того момента, когда их мать произвела на свет сына, родители практически перестали заниматься сексом друг с другом. Конечно, на появление «дублеров» в постели повлияли их многолетние противоречия и давняя неприязнь друг к другу. Будучи женоненавистником, Уэстон Бродмор считал, что дочери сгодятся разве что для небольших «корпоративных слияний».
Поэтому теперь все зависело от Гарри. Их будущее. Его будущее. И всех, кто работал на них.
А если с ним что-то случится, то им придется начинать все заново.
Нет, этого нельзя было допустить.
Поэтому никто не хотел, чтобы наследник состояния Бродмор сломал себе шею, играя в регби. Или свалился с вышки для прыжков в воду. Или ездил на чем-то более опасном, чем «хаммер», который ему подарили на семнадцатилетие. Средства массовой информации посчитали это стереотипным символом статуса и вынесли Гарри соответствующий приговор. На самом деле это был компромисс, на который ему пришлось пойти, если он хотел водить машину сам, как нормальный человек. Либо так, либо грузовик Мак. И только благодаря тому, что отец не представлял себе, как оборудованы мастерские в дорогих современных школах-интернатах, Гарри было разрешено столярничать в свободное время.