— сказал он. — Она рассказывала миру, что любит отца, но на самом деле с трудом могла его терпеть. Так как же наша с тобой любовь могла быть настоящей?
Боль в груди, которая преследовала ее после возвращения из Австралии и уже было ослабла, вернулась с новой силой. Так вот почему он защищал свое сердце!
— И так я вырос с убеждением, что любовь — это такое эффектное слово, показуха, как пафосная прихожая в нашем доме. Где выставляют скульптуры, вывешивают дорогие картины или сделанные на заказ портьеры. Это был успех напоказ. И он не должен быть реальным. Но до нашей ссоры перед моим отъездом я не понимал, что это сделало со мной. В кого превратило. — Он наклонился вперед и поймал ее взгляд. — Я здесь по двум причинам: во-первых, я хочу попросить у тебя прощения, Иззи, за то, как разговаривал с тобой. Здесь и в Австралии.
— Ты веришь, что я тебя не обманывала?
— Абсолютно.
— Ты мне доверяешь?
— Да.
— Ты помедлил с ответом.
Он провел пальцами по волосам:
— Доверие не приходит само собой, Иззи. Для этого нужно будет немного поработать.
Оттого, что Гарри сказал в будущем времени, у нее перехватило дыхание.
— Почему ты не мог рассказать мне твои секреты?
— Я был сражен тобой. Сбит с толку и опьянен. Мы незаметно проскочили момент, когда признаться тебе во всем было бы естественно. Я начал тянуть и откладывать, и с каждым днем это становилось все труднее.
Как с ее родителями.
— Но ты была такой спокойной, терпеливой, нетребовательный, и я ценил это после всех женщин, которые были в моей жизни.
— Я стоически ждала, пока ты расскажешь мне, — пробормотала она.
Он взъерошил пальцами волосы:
— Теперь я понимаю это.
— Тебе пришлось далеко лететь, чтобы извиниться.
— Ты помнишь голосовое сообщение, которое я оставил в день, когда у отца случился сердечный приступ? Я сказал, что мне нужно поговорить с тобой. Я собирался рассказать тебе все. Тогда.
— Но в тот раз ты сказал кое-что еще.
— Да. — Он медленно встал с качелей. — И меня убивало, что я впервые сказал их тебе именно так — в голосовой почте. Я представлял себе это по-другому.
Иззи попыталась улыбнуться, но у нее не очень получилось.
— Я тоже.
— Еще я сказал, что у меня есть кое-что для тебя. Он был со мной в тот день. И я ношу это с собой с тех пор, как мы видели друг друга в последний раз.
Он порылся в кармане своего длинного пальто и протянул ей маленькую мягкую игрушку.
Она посмотрела на нее:
— Утконос?
— Я нашел его в аэропорту Мельбурна. Единственное животное, которое более-менее похоже на выдру. Пришлось бороться за него с каким-то четырехлетним ребенком.