Изначально я хотел просто ее пролистать, чтобы понять, о чем идет речь. В конце концов, был уже поздний вечер, и мне пора было ложиться спать. Еще раз перебрать подарки меня заставило только любопытство. Изучать их я планировал несколько позже. Но ознакомившись с содержанием книги, я просто выпал в осадок. Книга, помимо прочего, рассказывала о ракетах! Причем не о какой-то примитивной ерунде, а о вещах, от которых у меня челюсть рухнула в одеяло.
На страницах этого труда были представлены стандартные конструкции ракет, зажигательных снарядов и других пиротехнических приспособлений. Каково, а? На дворе XVII век, а передо мной лежит книга, автор которой выдвигает идею использования реактивного движения в артиллерии! Я лихорадочно начал листать это сокровище.
Калибры, конструкция, строение и характеристика ракет меня уже не удивляли. Но когда я дошел до многоступенчатых ракет, ракетных батарей и ракет со стабилизаторами, то захлопнул книгу, отложил ее подальше, погасил свечи и решительно забрался в постель. Завтра. Я подумаю об этом завтра. Потому что если я прочитаю в одной из глав, что ученые этого мира планируют в скором времени запустить человека в космос, у меня крыша поедет. Мне срочно нужен специалист по артиллерии, который объяснит, что тут, черт побери, происходит. А потом я буду делать выводы и думать, как поступать дальше[5].
С утра книга действительно стала восприниматься спокойнее. Есть в этом мире ракеты? Значит, нужно разобраться, кто и в каких количествах их делает, как применяет, и наладить выпуск подобного оружия в Курляндии. Хотя, конечно, хреновый местный огнестрел и ракеты у меня в голове не сочетались. Никак. Так что я решил отложить книгу и заняться более срочными делами. Так сказать, «переварить» сведения.
Пока меня не было, Гюйгенс, наконец, выдал первые карманные часы. Ну как карманные… носить их в кармане камзола было, конечно, можно, но не очень удобно. Скорее, они напоминали небольшой будильник – тяжелую шайбу толщиной четыре сантиметра и диаметром десять сантиметров. Однако это уже был прогресс. И на мои чертежи с прялкой ученый отвлекся с удовольствием. Видимо, ему тоже надоело ковыряться с одной темой.
А вот Глаубер меня не порадовал. Несмотря на то что его здоровье берегли, а в лаборатории сделали вытяжную трубу, у него все-таки начали отказывать ноги, и он стал медленно угасать. Причем, я больше чем уверен, не столько из-за болезни, сколько из-за того, что не мог активно работать. Я еще в прошлой своей жизни с такой ситуацией сталкивался. Некоторые пенсионеры ведут активный образ жизни, а стоит слечь – и быстро угасают. Однако меня такая ситуация не устраивала совершенно.