- Княже, - привлек мое внимание Аникита, - дозволь с тобой переговорить.
Я обернулся к нему и увидел, что он стоит рядом со своим закадычным дружком Анисимом и оба испытующе смотрят на меня. Пожав плечами, я двинулся к ним, а за мною тронул коня мой верный Казимир.
- Наедине, герцог-батюшка, - подал голос Анисим.
Я, оглянувшись на Казика, извиняющееся улыбнулся и попросил.
- Казимир, дружище, осмотрись тут кругом, а то на этих рейтар нет никакой надежды.
Тот в ответ понимающе кивнул и, дав коню шенкелей, ускакал.
- Ну, говорите, чего удумали? - Спросил я у них.
Аникита с Анисимом помялись, посмотрели друг на друга по нескольку раз, но видно никак не могли решиться.
- Да что вы мнетесь, ровно девка перед сеновалом? - не выдержал я.
- Тут такое дело, герцог-батюшка, - взял дело в свои руки стрелецкий полусотник. - Ты не прогневайся на нас, а только хотим мы знать, что дальше будет?
- Я тебе что гадалка, или пророк?
- Прости княже, - прогудел Аникита, - а только ты иной раз такие вещи знаешь, что никакому пророку неведомо. И потому мы тебя спрашиваем, ну погоним мы ляхов, а дальше что?
- Как что? Сперва их погнать надобно, ну а потом, известное дело, соберете Земский собор, да и выберете себе нового царя. Ну, а там постепенно все успокоится, вернете себе земли потерянные. Не все и не сразу, но вернете. Москва вот отстроится, станет еще краше прежнего. Чего вам еще?
Аникита решительно махнул рукой как будто человек на что-то решившийся и горячо заговорил:
- Прости князь, если что не так скажу, а только когда на соборе выбирать царя начнут, мы с Анисимом тебя кричать будем.
- Чего? - обалдело протянул я. - Ты ополоумел поди!
- Подожди герцог-батюшка, не лайся. - Заговорил Анисим, - ну сам посуди, на что нам этот барчук квелый Миша Романов? Да и жив ли он еще. Сказывают ляхи в кремле уже с голодухи друг дружку есть начали, и если так то и Мишу и инокиню Марфу поди схарчили давно, прости меня господи! - Закончил полусотник перекрестившись.
- Эко вы хорошо придумали, а меня спросить забыли! А мне это все зачем?
- Как это зачем? - удивленно переспросил Анисим, - нешто царем быть хужее, чем герцогом?
- Господи, да что же это такое! На шапку Мономаху кто только не зарился, меня вот только не хватало. А то, что я веры лютеранской забыли, поди?
- Большая беда! Перекрестишься за ради такого дела.
На мое счастье вернулся Казимир и прервал этот начавший меня раздражать разговор.
- Мой герцог, поляки! - Доложил он результаты своей разведки.
- Где, сколько, пешие, конные?
- Здесь недалеко, в основном пешие. Лошадей немного, всего с десяток и видать что давно некормленые. Пеших десятков примерно семь.