Сколько там той езды от дома Николая до районного отделения милиции? Пять-семь минут, не больше. Но сколько мыслей пронеслось в его голове за этот коротенький промежуток времени. Вспомнились и их детские игры, и пионерские костры в лесу, и студенческие будни. Все эти воспоминания, как кадры немого кино, быстро-быстро пронеслись перед внутренним взором памяти. Пролетели и угасли, как утренняя заря, уступив место воспоминаниям последних лет.
Хотя и трудно начиналось развитие их бизнеса, но велся он честно. Ни государство, ни людей никогда не обманывали. И с контрагентами всегда честными были. Трудно на ноги вставали. Ведь практически с нуля начинали, без стартового капитала. Кто-то другой, будь он на их месте, возможно, и не рисковал бы. А они решились. И сделали то, что многие считали невозможным.
Теперь, когда у них было пять прибыльных предприятий, многие и завидовать стали. Наезжать начали, угрожать, или льстивыми словами пытались склонить к мысли о продаже бизнеса. Причем, за смехотворно малую цену.
Так что недоброжелателей у друзей было более, чем достаточно. Но чтобы вот так сразу — стрелять… Нет! Такое в голову не укладывалось. То, что от угроз могли перейти к откровенному вредительству, он еще мог понять. Поджечь что-то… Детей или жену выкрасть… Могли и кого-то из них захватить, поиздеваться, принудить к передаче предприятий в другие руки. Но чтобы сразу убивать… Нет! Здесь что-то не так! Они ведь никому зла не делали, никому в борщ не плюнули, поперек дороги никому не стали, на чей-то сегмент рынка не позарились…
В отделении милиции в это утреннее время еще никого не было. Только дежурный одиноко отсиживался за стойкой, лениво посматривая на часы.
«Только пять часов», — про себя отметил Николай, мимо воли взглянув на старенькие ходики, висящие на стене напротив дежурного. «Если Васю действительно убили, то сейчас здесь будет людно…» — ни село, ни упало, родилась в его голове мысль. Не верилось, что друга уже нет в живых. Ведь только вечером разошлись, обговорив все насущные проблемы и договорившись о завтрашней рыбалке. «О сегодняшней», — горькой мыслью сам себя поправил Николай.
Макар Иванович, попав в свои родные пенаты, резко открыл дверь следственного отделения и зловеще промолвил:
— Заходите, господин-гражданин! Будем с вас показания снимать!
— Какие еще показания? — все еще не веря в случившееся, а также в то, что против него всерьез выдвигается обвинение в убийстве, задумчиво молвил Николай.
— А обо всем! О том, что не поделили, как убить решили, из чего стреляли…